Современная конкуренция в экономике: Современная конкуренция — статьи из научного журнала по Экономика и бизнес — читайте бесплатно в электронной библиотеке КиберЛенинка.

Конкуренция в современной рыночной экономике



Сегодня рыночная экономика демонстрирует нам сложнейший организм. В современной экономике рынок — это совокупность процессов и процедур, обеспечивающих обмен между покупателями и продавцами отдельных товаров и услуг. Важным значением является количество производителей и потребителей, участвующих во всеобщем обмене аналога стоимости на определенный товар.

Основным понятием, рыночных отношений является понятие конкуренции. Конкуренция — это соперничество субъектов рыночных отношений за лучшие условия и результаты коммерческой деятельности. Движущим импульсом человека в конкурентной борьбе является стремление превзойти других. В свою очередь конкурентная борьба — это действий бизнеса, направленные на удержание и рост доли рынка.

Средствами конкурентной борьбы выступают: ассортимент, сервисное обслуживание и другие. В свою очередь функциями конкуренции являются:

1) Инновационная — опирается на достижение НТП (научно-технического прогресса).

2) Контролирующая — призвана не допустить монопольного диктата одних участников рынка над другими.

3) Адаптационная — рациональное приспособление предприятий к экономическим условиям, что приводит к расширению сферы деятельности.

4) Регулирующая — воздействие на предложение в целях установления оптимального соответствия спросу.

5) Распределительная — воздействует на распределение национального продукта среди потребителей.

К видам относятся:

1) Совершенная конкуренция — тип рынка, где ни один из продавцов или покупателей не способен оказать существенного влияния на рыночную цену товара.

Совершенная конкуренция заставляет фирмы производить продукцию с минимальными издержками и продавать за цену, соответствующую этим издержкам.

2) Несовершенная конкуренция — это тип рынка, где продавец или покупатель способен оказать влияние на рыночную цену товара.

Но все не так просто, ведь в реальности конкуренция выглядят совершенно иначе. Рассмотрим несколько типов хозяйственных единиц, имеющих свои особенности: у ведущих монополии — это сила, у мелких фирм — гибкость. Но в конкретных ситуациях предпочтение получает то одно, то другое качество.

Характер рыночных отношений — объективно-принудительный. Конкуренция заставляет:

1) Экономику гибко реагировать на изменения экономической ситуации.

2) Создает возможность выбора для потребителя.

3) Снижает цену.

Деятельность хозяйственной единицы в условиях конкуренции подвергается двойному контролю. С одной стороны — это внутренний непосредственный контроль в рамках фирма, а с другой стороны — это внешней опосредованный контроль на рынке со стороны фирм — конкурентов через конечные результаты рыночной деятельности. Вторая форма контроля является строгой, но беспристрастной.

Руководящий принцип в области конкуренции предполагает, что:

– технический прогресс в отношении изделий и прогрессов быстро внедряется.

– предприятия гибко адаптируются к меняющимся условиям.

Руководящий принцип устанавливается только тогда, когда имеют дело с «широкой» олигополией с «умеренной» индивидуализацией продукции. «Узкая» олигополия с сильной индивидуализацией продукции, напротив, уменьшает интенсивность конкуренции.

В каждой рыночной экономике присутствует наличие опасности того, что участники борьбы попытаются уклониться от обязательных норм, относящиеся к свободной конкуренции, использующие, например, сговор о ценах. Поэтому государство должно издавать нормативные документы, которые упорядочивают правила конкурентной борьбы и гарантируют:

– качество соперничества;

– само существование конкуренции;

– цены и качество изделий должны быть в центре внимания конкуренции;

– предлагаемая услуга должна быть подходящая по цене и другим договорным условиям;

– защищенные правовыми нормами товарные знаки и марки помогают покупателю различать товары по их происхождению, а также судить о некоторых их качествах;

– ограниченная по времени патентная защита (20 лет) и зафиксированные промышленные образцы, а также образцы промышленной красоты.

С учётом вышеизложенного можно сделать следующие выводы относительно конкуренции, её характера в условиях современного рынка и антимонопольного законодательства как источнике развития конкуренции.

Теперь нам следует остановиться на вопросе значения конкуренции в современной экономической системе.

Во-первых, конкуренция обеспечивает равноправное положение участников экономических отношений — продавцов и покупателей. Во-вторых, конкуренция создает одно из главных условий, необходимых для эффективного выполнения ценой координирующих функций. Свободное ценообразование — это основной элемент рыночного механизма, а значит, можно утверждать, что конкуренция является условием жизнеспособности всей рыночной системы. В-третьих, конкуренция выступает как контрольная система эффективности частного предпринимательства. В-четвертых, конкуренция создает заинтересованность в совершенствовании экономических ресурсов, их производственных комбинаций, снижении издержек на единицу выпускаемой продукции, научно-техническом обновлении производств.

Конкуренция является необходимым условием нормального функционирования рыночной экономики. Но как любое явление имеет свои плюсы и минусы. К положительным чертам можно отнести: активный инновационный процесс, гибкое приспособление к спросу, высокое качество продукции, высокую производительность труда, минимум издержек, реализацию принципом оплаты по количеству и качеству труда, возможность регулировки со стороны государства. К негативным последствиям — неравноправие побед и поражений, различие в условиях деятельности, что ведет к нечестным приемам, чрезмерная эксплуатация природных ресурсов, экологические нарушения и др.

В целом же, конкуренция несет меньше негативных моментов, чем положительных; конкуренция — значительно меньшее зло, чем монополия, злоупотребляющая своим положением в экономике.

Конкуренция — определяющее условие поддержания динамизма в экономике.

Литература:

1. Портер. М Международная конкуренция. М.:1994.
2. Робинсон. Дж. Экономическая теория несовершенной конкуренции.М. 1986.
3. Электронный ресурс — http://rudiplom.ru/lekcii/economika.
4. Бобров Н. Конкурентная борьба //Маркетинг.2007. № 5.

Основные термины (генерируются автоматически): конкуренция, конкурентная борьба, рыночная экономика, покупатель, руководящий принцип, рыночная цена товара, совершенная конкуренция, тип рынка, цена.

Основное течение экономической теории: потенциал и научная критика | Рудакова

1. Алле М. Современная экономическая наука и факты // THESIS. 1994, № 4, c.12.

2. Баумоль У. Чего не знал Альфред Маршалл: вклад XX столетия в экономическую теорию // Вопросы экономики, 2001, № 2. С. 18-31.

3. Блауг М. Методология экономической науки, или Как экономисты объясняют. М.: НП «Журнал «Вопросы экономики»», 2004.

4. Бьюкенен Дж. Конституция экономической политики. В кн.: Нобелевские лауреаты по экономике. Дж. Бьюкенен. Избранные труды. М.: Таурус-Альфа. 1997.

5. Гейтс Б. Бизнес со скоростью мысли. М.: ЭКСМО, 2002.

6. Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. М.: Прогресс, 1978.

7. Милль Д.С. Основы политической экономии. М., Прогресс, 1980.

8. Хайек Ф. Пагубная самонадеянность. М., 1998.

9. Ходжсон Дж. Экономическая теория и институты. М.: Дело, 2003.

10. Economic Report of the President Transmitted to Congress January 1962. Washington, DC, 1962.

11. Greenwald B., Stiglitz J. Examining Alternative Macroeconomic Theories // Brookings Papers on Economic Activity, 1988, No 1.

12. Kydland F., Prescott E. Business Cycles: Real Facts and Monetary Myth // Quarterly Review, 1990, vol. 14, No 2.

13. Romer D. Advanced Macroeconomics. Boston, McGraw Hill, 2001.

I. Введение / КонсультантПлюс

I. Введение

Конкуренция — это основа поступательного развития страны, она обеспечивает постоянное и динамичное внедрение инновационных технологий, является главным движущим фактором эволюционного развития общества, порождает разнообразие и обеспечивает максимально эффективное распределение ресурсов. Именно поэтому защита и развитие конкуренции является одним из главных приоритетов государственной политики.

Особенностью российской экономики является ее значительная зависимость от деятельности монополий в различных секторах производства товаров и услуг. Такая специфика обусловлена преемственностью структуры экономических отношений, сложившихся в Советском Союзе. Развитие современной экономической среды в России изначально поставлено в зависимость от сырьевых, перерабатывающих, логистических монополий, созданных в период советской индустриализации.

Именно поэтому состояние конкуренции в российской экономике — наиболее точный индикатор успешности рыночных преобразований, свободы экономической деятельности и равенства предприятий всех форм собственности.

В соответствии с обозначенными приоритетами государственной политики определена Миссия Федеральной антимонопольной службы (ФАС России):

Свобода конкуренции и эффективная защита предпринимательства ради будущего России.

Свободная конкуренция между участниками рынков стимулирует развитие новых технологий и поиск наиболее эффективных способов производства. Это приводит к повышению конкурентоспособности товаров, сбалансированности их качества и цены, расширению выбора для потребителя. Исходя из этого усилия ФАС России направлены на предотвращение и пресечение ограничивающих конкуренцию действий со стороны хозяйствующих субъектов, субъектов естественных монополий и органов власти.

К 2013 году в Российской Федерации сформирована современная правовая и организационная основа защиты и развития конкуренции:

— правовые институты защиты и развития конкуренции соответствуют лучшим практикам ведущих антимонопольных органов мира и при этом учитывают специфику формирования внутренних экономических отношений;

— взаимодействие антимонопольных органов, судов, объединений предпринимателей, профессиональных сообществ юристов и экономистов создало действующий организационный механизм защиты конкуренции, позволяющий вырабатывать стандарты и практические требования антимонопольной политики в отношении важнейших товарных рынков Российской Федерации.

Особенностью современного этапа государственной политики в области защиты конкуренции является необходимость ее выхода за пределы охранительной функции с ориентацией на мероприятия системного макроэкономического характера, которые должны привести к формированию проконкурентной правовой и институциональной среды в ключевых отраслях российской экономики.

Для эффективной реализации Миссии ФАС России разработаны документы, определяющие основные направления развития деятельности службы: Политика в области управления качеством государственных функций и услуг, а также Кадровая Политика.

Результативность и эффективность системы антимонопольного надзора в первую очередь зависит от синтеза личных и профессиональных качеств сотрудников службы. Именно поэтому Кадровая Политика по приоритетности занимает равное место с задачей формирования качественной системы надзора за соблюдением антимонопольного законодательства на товарных рынках.

В целях совершенствования институтов защиты конкуренции и ее развития ФАС России разработана стратегия развития конкуренции и антимонопольного регулирования в Российской Федерации на период 2013 — 2024 гг. (далее — Стратегия). Стратегия учитывает рекомендации Комитета по конкуренции ОЭСР, а также предложения бизнес-ассоциаций.

Стратегия определяет четыре приоритета в деятельности службы:

1. Создание благоприятной институциональной и организационной среды для эффективной защиты и развития конкуренции;

2. Снижение административных барьеров, препятствующих развитию и свободному функционированию рынков;

3. Обеспечение недискриминационного доступа потребителей к услугам естественных монополий, формирование эффективных механизмов тарифообразования;

4. Создание условий для эффективной конкуренции при размещении государственного и муниципального заказа и реализации на торгах государственного имущества.

Открыть полный текст документа

Юрий Саакян: Конкуренция – последнее прибежище теоретика

Конкуренция – последнее прибежище теоретика

На статью «Отсутствие конкуренции стоит 2,5% ВВП» («Ведомости» №215 от 13.11.2012, стр. 04)

Современная экономическая теория сообщает нам, что конкуренция – живительная сила экономики. Однако, как говорил известный персонаж, «теория, мой друг, суха, но зеленеет жизни древо».

Антипод конкуренции – монополия, за исключением, конечно, случая естественной монополии, когда она является ее логичным продолжением в смысле общности целей – максимизации экономической эффективности, но не за счет конкуренции, а за счет эффекта масштаба. Тем не менее предположим, что в России проведена демонополизация в одном из естественно-монопольных секторов экономики, например в газовой отрасли. По какой схеме? Да так же, как и в родственной нефтяной отрасли: много независимых газодобывающих компаний и монополист в сфере транспортировки. Во-первых, приведет ли это к конкуренции? И, во-вторых, даст ли положительный эффект для экономики?

Привела либерализация нефтяной отрасли к конкуренции? ФАС так не считает и регулярно пытается оштрафовать нефтяные компании за злоупотребление доминирующим положением. Но сама по себе конкуренция не является самоцелью, целью являются низкие цены и высокое качество услуги. Возможны ли более низкие цены на газ для потребителей на внутреннем рынке при демонополизации газовой отрасли? Появление множества частных независимых газовых компаний приведет к тому, что удерживать на внутреннем рынке регулируемые цены уже не получится, а добровольно частные компании устанавливать цены, исходя из издержек, никогда не станут. Напротив, они будут ориентироваться на цены в Европе, как это делают и нефтяные компании. А значит, стоимость газа в России будет такой же, как в Европе, за вычетом транспортной составляющей (net back). Средняя оптовая цена в России за 2011 г. при наличии монополиста – «Газпрома» – менее $100. Средняя цена для Европы – около $320. Net back в таком случае составляет около $200 за 1000 куб. м. Даже трудно представить себе потери российской экономики от одномоментного повышения внутренних цен на газ в два раза.

Тем не менее все вышеуказанное – теория, а она, как уже было сказано, суха. Как там поживает древо жизни? В железнодорожной отрасли мы наблюдаем последствия либерализации уже сейчас: государство может ограничивать рост аппетитов ОАО «РЖД» сколько угодно, вплоть до вменения этой компании в обязанность возить грузы бесплатно. Кто-то скажет, будучи в здравом уме, что это приведет к снижению цен для конечных потребителей? Все, что не съест у потребителя регулируемый сектор, съест целиком частный нерегулируемый – это аксиома, пора уже привыкнуть к этому и не ждать чудес от «невидимой руки рынка». На этапе, когда частные операторы уже были созданы, но инвентарный парк у РЖД еще оставался, сравнить тарифы по прейскуранту 10-01 и цены «конкурентного» сектора не составляло проблем, и результат оказывался не в пользу «эффективных частных компаний конкурентного сектора».

Когда кто-то рассуждает о том, что ограничение конкуренции приводит к потерям в экономике, надо сказать и о том, к каким потерям приводит ее насаждение там, где она технологически необоснованна. Кто посчитал, во сколько обошелся экономике рост цен для конечных потребителей благодаря либерализации на железнодорожном транспорте и в электроэнергетике? Вспомним, какие баталии мы наблюдали в бытность существования РАО «ЕЭС России» и ОАО «РЖД» в качестве единственных игроков на рынке. «Дайте нам 7% прироста в следующем году», – кричали одни. «Не можем, держите ваши 6,5%», – отвечали им в правительстве, а эксперты горячо спорили: 0,5 п.п. разницы – это много или мало и как это повлияет на потребителей. С какой теплотой потребители вспоминают о тех временах, до либерализации! Сколько денег было выкачано из карманов простых граждан и промышленности вполне себе конкурирующими между собой участниками рынка? В разы больше, чем это было в дореформенную эру. Может быть, мы получили взамен рост качества и в розетках, например, появилась особенная электроэнергия, «теперь с банановым вкусом»? Нет, мы получили пробки из избыточных с точки зрения железнодорожной инфраструктуры частных вагонов и позорное предпоследнее место в рейтинге Doing Business по срокам и стоимости подключения к электрическим сетям.

Конкуренция – не цель, а механизм, причем не универсальный. Ее слепое насаждение без понимания технологических основ работы тех секторов, где ее пытаются построить, будет приводить в лучшем случае к тому, что мы имеем в тех отраслях, где она уже искусственно насаждена, а скорее всего – к еще более печальным последствиям, так как советский задел системной надежности в естественно-монопольных секторах мы уже проели.

Юрий Саакян, генеральный директор Института проблем естественных монополий

как меняет мир четвертая промышленная революция — РБК

Проблемы, с которыми в данный момент сталкивается мировая экономика, являются производными друг от друга, и решить их невозможно в одиночку даже самым сильным экономикам планеты.

Глобальный долг, хрупкий мировой спрос, замедление темпов роста в Китае и низкие темпы роста в Европе действительно создают угрозу для устойчивого мирового экономического развития. Годы количественного смягчения в США и продолжающееся стимулирование экономики за счет мягкой кредитно-денежной политики в Европейском союзе и Японии привели к тому, что на балансах соответствующих ЦБ накопилось большое количество активов, что в свою очередь создает риски дисбалансов в экономике для каждого обозначенного региона. Именно поэтому, учитывая все эти негативные факторы, многие эксперты говорят о будущих низких темпах роста мировой экономики и большом количестве рисков, а Международный валютный фонд в третий раз за год пересматривает свой прогноз по мировому ВВП в сторону понижения с 3,6 до 3,4% в 2016 году.

Читайте на РБК Pro

Промышленная революция

Мир страдает как от многолетних, ставших уже структурными проблем, так и сталкивается с абсолютно новыми вызовами.

Мировая экономика в данный момент переживает период необратимой трансформации. Связано это с тем, что мир сейчас стоит на пороге очередной промышленной революции, которая сотрет привычные технологические границы, реформирует устоявшиеся технологические и производственные цепочки. Новая промышленная революция будет характеризоваться слиянием технологий и стиранием границ между цифровой, производственной и биологической сферами. Все больше будет набирать обороты цифровизация различных сфер жизнедеятельности, что найдет свое отражение в появлении «умных» городов, снижении роли посредников в экономике, возрастании конкуренции между цифровыми платформами и классическим банкингом и т.д. Возникнет абсолютно новый тип промышленного производства, который будет основываться на так называемых больших данных и соответствующей аналитике, полной автоматизации производства, технологиях дополненной реальности, интернете вещей и многом другом.

Уже сейчас есть множество ярких примеров, которые показывают, какими будут реалии экономики в эпоху четвертой промышленной революции. Например, появление финансово-технологических платформ вроде криптовалюты Bitcoin, технологии Blockchain и пр. полностью переформатирует мир финансов, снижая транзакционные издержки между заимодателем и заемщиком. Привлекательность бизнес-моделей финансово-технологических стартапов приводит к тому, что их оценочная стоимость зачастую оказывается выше капитализации традиционных инвестиционно-банковских групп. К примеру, капитализация PayPal, торгующейся на NASDAQ, составляет свыше $44 млрд, в то время как традиционный лидер мирового инвестиционного банкинга Дойче Банк стоит около $21 млрд.

Альтернативная энергетика

Неизбежным следствием четвертой промышленной революции становится мощное развитие альтернативной энергетики. Время дорогой нефти было временем выгодных инвестиций в «зеленую» энергетику, в новые технологии выработки, сохранения и передачи энергии. В результате альтернативная энергетика получила мощный импульс к развитию и сейчас гармонично вписывается в ландшафт новых реалий.

С другой стороны, развитие альтернативной энергетики происходит на фоне полномасштабного кризиса нефтедобывающих компаний по всему миру. Из-за драматического падения цен на нефть нефтегазовые компании вынуждены сокращать персонал и расходы на освоение новых месторождений. Это, в свою очередь, зачастую приводит к структурным изменениям на уровне экономик целых стран, например Саудовская Аравия обсуждает идею приватизации части нефтяного гиганта Saudi Aramco.

Четвертая промышленная революция открывает перед мировой экономикой широчайшие возможности роста, но и одновременно ставит абсолютно новые вызовы. Развитие технологий и новых производственных схем ломает существующие экономические структуры, компании вынуждены подстраиваться под изменяющиеся запросы потребителя, но при этом возникает парадокс, когда экономика может расти, а безработица при этом увеличиваться за счет новых интеллектуальных систем, заменяющих трудоспособное население. Так, по оценкам аналитиков, автоматизация производства в одной лишь Германии может привести к сокращению до 610 тыс. рабочих мест в среднесрочной перспективе. Экономика, основанная на новых реалиях, нуждается все больше в высококвалифицированных специалистах, создающих новые технологии, и все меньше в низкоквалифицированных рабочих. Подобная тенденция усиливается со временем, распространяя свое влияние не только на отрасли хозяйства тех или иных стран, но и на целые макрорегионы.

Конкуренция жесткая и глобальная

Одним из следствий «промышленной революции 4.0» и структурных проблем в мировой экономике становится обострение конкуренции на геоэкономическом уровне. Косвенно это подтверждает тезис, что в современных реалиях «бизнес руководит политикой».

Конкуренция в мире способствует появлению новых, альтернативных друг другу интеграционных и инфраструктурных проектов, каждый из которых отличается большим размахом и амбициозностью. Речь идет о Транстихоокеанском партнерстве, Экономическом поясе Нового шелкового пути (one belt — one road) и возможном Трансатлантическом партнерстве. Так, в случае успеха китайской стратегии Нового шелкового пути страны, участвующие в реализации данного проекта совместно с Китаем, смогут получить дополнительные экономические преимущества в виде привлечения финансирования в инфраструктуру на своих территориях, что положительно скажется на их торговых балансах. Вопрос здесь в том, смогут ли эти проекты успешно гармонировать друг с другом и в какой степени они будут взаимодействовать с ЕАЭС.

Старые и новые очаги геополитической напряженности будут способствовать интенсификации миграционных процессов, что уже видно на примере стран Европейского союза. Это, в свою очередь, наложит дополнительные обязательства на экономику Европы, которая и без того находится в сложном положении. Причем последствия подобных миграционных цунами действительно могут приобрести самый негативный оттенок, свидетельством чему являются, например, заявления руководства Австрии о том, что эта страна сталкивается с самым серьезным кризисом со времен окончания Второй мировой войны. Предполагаемый референдум по выходу из ЕС Британии, дискуссии в отношении приостановки действия Шенгенского соглашения и восстановления некоторыми странами пограничного контроля и многое другое — все это в том числе следствия миграционного кризиса, с которым столкнулась Европа.

Странам с развивающимися экономиками необходимо прилагать колоссальные усилия, чтобы не остаться на обочине нового динамичного мира, а встроиться в глобальные цепочки стоимости. Ресурсоориентированным странам необходимо взять курс на переход к экономике знаний и инноваций. В противном случае весьма вероятен сценарий отката к фундаментализму, что станет глобальной проблемой уже новой системы мировой экономики.

Место России

В этих сложных условиях, которые объективно затрагивают абсолютно все страны мира, Россия вынуждена выдерживать дополнительную нагрузку в виде экономических санкций, введенных рядом стран. Несмотря на все сложности, с которыми столкнулась наша экономика, мы видим, что у России есть все необходимое для того, чтобы занять достойное положение в системе новых реалий. Это и развитый человеческий капитал, и обилие природных ресурсов, и выгодное географическое положение, и транзитный потенциал и многое другое. Мы уверены, что в конечном итоге это позволит стать России одним из главных драйверов мирового экономического роста.

Экономика страны постепенно трансформируется и начинает соответствовать новым мировым реалиям. Растут российский несырьевой экспорт и оказание различного рода услуг, что видно по росту портфеля зарубежных проектов таких российских компаний, как «Росатом», «Интер РАО» и пр. Появляются все новые компании, оценочная стоимость которых растет очень быстрыми темпами благодаря привлекательности бизнес-моделей, — «Юлмарт», QIWI и многие другие. Помимо всего прочего, у нашей страны по-прежнему остается возможность приобретать активы во многих технологических компаниях за счет использования средств, размещенных в казначейских облигациях США.

Наша страна не стремится развивать сотрудничество только на одном направлении. Напротив, несмотря ни на что, она стремится выстраивать многовекторную систему взаимоотношений как со странами Востока, так и с европейскими, латиноамериканскими и американскими партнерами. Понимая это, представители бизнес-сообщества и официальные лица разных стран все чаще поднимают вопрос о необходимости отмены взаимных санкций и, более того, готовятся к этому, так как это сулит большие выгоды обеим сторонам.

Глобальные вызовы становятся все более определенными, и поиск ответов на них требует совместных усилий мирового сообщества. Многие эти вопросы найдут свое отражение и логическое развитие в программе Петербургского международного экономического форума. Пришло время, когда новые задачи и новые вызовы требуют абсолютно новых, нестандартных решений.

Основы экономики: конкуренция, монополия и олигополия

Основы экономики: конкуренция, монополия и олигополия

Предположим, что на рынке существует большое количество покупателей и продавцов для каждого товара или услуги. Это означает, что на рынке есть конкуренция, благодаря которой цены меняются вслед за изменениями в спросе и предложении.

Для примера, если цена на товар достаточно велика и некоторые фирмы получают дополнительную прибыль в этом секторе, другие фирмы в рамках конкурентной борьбы могут быть вынуждены начать производить тот же товар, что увеличит предложение и приведет к уменьшению цены. Более того, так как почти для каждого продукта есть заменитель, потребитель может предпочесть его в случае, если основной продукт станет слишком дорогим. На рынке с большим количеством покупателей и продавцов, и у потребителя, и у поставщика равные возможности в конкуренции за цену.

В восемнадцатом веке Адам Смит, которого часто называют одним из основоположников современной экономической науки, писал, что конкуренция между производителями необходима для поддержания эффективности экономики. Смит рассмотрел этот принцип на примере модели примитивного общества, в котором есть только два типа продукции: бобры и олени. Охотник может добывать только один тип продукции и таким образом должен выбирать охотиться каждый день либо на бобров, либо на оленей. При условии равенства затрачиваемых усилий, охота на оленей оказывается прибыльней охоты на бобров в два раза. В результате на этом рынке предложение оленей выше, чем бобров, и так как спрос остается прежним, либо изменяется незначительно, то норма прибыли от охоты на оленей начинает падать, в то время как дефицит бобров приводит к ее повышению для тех, кто охотится на бобров. Смит полагал, что в конкурентной среде норма прибыли для любой отрасли будет стремиться к единообразному показателю, так как становится более выгодно производить определенные товары и новые компании будут появляться, чтобы использовать разницу в норме прибыли, тем самым оказывая давление на нее.

Предположение о конкуренции среди производителей экономисты называют «совершенной конкуренцией». Совершенная конкуренция характеризуется наличием множества покупателей и продавцов, множеством однородной продукции и их заменителей. Кроме того, совершенная конкуренция предполагает свободный выход на рынок, а цены должны определяться только отношением спроса и предложения. Тем самым, производители на рынке с совершенной конкуренцией следуют цене, установленной рынком и не имеют возможностей для влияния на нее. Например, если на рынке с совершенной конкуренцией одна фирма решит повысить свои отпускные цены, то потребители могут обратиться к ее ближайшему конкуренту в поисках лучшей цены, что для фирмы повысившей цены может обернуться потерей доли рынка и дохода. Рынок с совершенной конкуренцией – теоретическая модель, образец с которым сравнивают реальность, однако, в реальности его встретить нельзя. Впрочем, есть ряд реальных рынков, приближающихся к модели совершенной конкуренции, например, рынки зерновых культур и ценных бумаг.

Монополия и олигополия

Бывает, что в некоторых отраслях не представляется возможным найти хороший товар-заменитель, а уровень конкуренции низок. На рынке, на котором присутствуют только один или несколько поставщиков товара или услуги, производитель или производители могут контролировать цены. У потребителей выбор при этом, разумеется, крайне ограничен.

Монополия – это структура рынка, в которой присутствует только один производитель и продавец товара или услуги. Другими словами, одна единственная компания является единственным производителем на всю индустрию. Выход на такой рынок может быть затруднен ввиду высоких издержек или других препятствующих факторов, среди которых могут факторы экономического, социального или политического толка, цель существования которых заключается в том, чтобы держать потенциальных конкурентов подальше от рынка. Например, правительство может создать монополию в отрасли, которую стремится контролировать. Другой распространенной причиной возникновения барьеров на входе в монополистический рынок может оказаться наличие эксклюзивных прав у одного юридического лица на природный ресурс. Наглядным примером тому может послужить Саудовская Аравия, чье правительство является единоличным собственником компании, контролирующей все производство нефти в стране. Также монополия может сформироваться тогда, когда компания владеет патентом или авторскими правами, что создает препятствия для выхода других компаний на рынок. Например, крупнейшая американская биофармацевтическая компания Pfizer владела патентом на Виагру. Большинство экономистов полагают, что монополии не эффективны, так как ввиду отсутствия конкуренции они могут искусственно поддерживать цены на высоком уровне.

В случае олигопольной структуры рынка, на нем присутствуют только несколько фирм, которые и составляют собой всю отрасль. Эта группа компаний контролирует цены и, как при монопольной структуре рынка, создает высокие барьеры вхождения на рынок, чтобы избавиться от потенциальных конкурентов. Продукция фирм-олигополистов зачастую практически идентична и поэтому компании, конкурирующие за долю рынка, оказываются в состоянии взаимозависимости. В качестве примера допустим, что экономике требуется только 100 пачек стирального порошка. Компания А производит 50 пачек, ее конкурент Компания Б производит еще 50 пачек. Цена обоих брендов будет взаимозависимой и потому одинаковой. Если Компания А снизит цену на свою продукцию, то заполучит большую долю рынка, что принудит Компанию Б также снизить свою цену. В определенных случаях, некоторые типы олигополий, например, картели, могут быть запрещены законом.

Современная конкуренция в экономике

Под политическими предпосылками открытости рынков товаров и услуг понимаются различные процессы социальной демократизации и политической интеграции, вплоть до фактической ликвидации государственных границ между отдельными странами. Под воздействием таких предпосылок человеческое общество постепенно приходит к нивелированию национальных крайностей в отборе наилучших, наиболее приемлемых инструментов общественной оценки конкурентных преимуществ отдельных субъектов бизнеса, выработке наиболее эффективных форм признания степени их общественной ценности. Это значительно усиливает эффект толерантности, который проявляется в условиях нарастающей открытости конкурентных полей. Вместе с тем, указанные предпосылки действуют, как и экономические предпосылки открытости рынков товаров и услуг, исключительно как тенденции, и, следовательно, полная толерантность пока еще не стала реальным фактором развития современной конкуренции.

Четвертым признаком современной конкуренции является преобладание взаимной выгоды в ходе коммуникаций субъектов предпринимательского бизнеса с частью внешнего окружения, которые мы относим к косвенным конкурентам предпринимателей, над их частной выгодой.

В условиях многоуровневой конкуренции и открытости конкурентных полей преобладающим фактором влияния на действия современных субъектов предпринимательского бизнеса является постоянно усиливающаяся их зависимость от внешнего окружения. Каждый конкурент все чаще оказывается в парадоксальном положении. С одной стороны, по мере развития потребностей и интеграции современного общества увеличиваются и возможности обеспечения выгодных условий продолжения его собственного бизнеса. С другой стороны, плодами интеграции рынков стремятся воспользоваться и другие суверенные субъекты деловых отношений, каждый из которых оказывается не против попробовать свои силы и проявить себя на разнообразных полях конкуренции.

Все это приводит к формированию фактора взаимной зависимости субъектов бизнеса, который необходимо учитывать каждому потенциальному участнику конкурентного соперничества, намеренному доказать своему окружению наличие конкурентных преимуществ и отсутствие конкурентных недостатков. Сделать это субъекты бизнеса могут лишь при условии обеспечения выгод для внешнего окружения, а это, как мы знаем, ведет, в конечном итоге, к наращиванию представителями внешнего окружения своих собственных конкурентных преимуществ.

Принцип взаимной выгоды становится в данных условиях определяющим для процесса налаживания устойчивых цепочек ценностей и обеспечения надежности деловых коммуникаций предпринимателей со своими косвенными конкурентами. Данный принцип порой распространяется даже на отношения субъектов предпринимательского бизнеса со своими прямыми и условно-прямыми конкурентами, например, при осуществлении ими конкурентных стратегий кооперации и интеграции, особенности которых мы рассмотрим в четвертой главе нашего учебника. Однако наиболее важной чертой, характеризующей современные особенности соперничества прямых и условно-прямых конкурентов, вы ступает следующий признак конкуренции.

Пятым признаком современной конкуренции является наличие у всех субъектов предпринимательского бизнеса в момент вступления их в прямую и условно прямую конкуренцию абсолютного и относительного делового суверенитета. Основу такого суверенитета составляет всеобщий характер права на конкуренцию. Суверенитет субъектов предпринимательского бизнеса является обязательным условием становления их как полноценных участников конкурентных отношений. Только суверенный предприниматель может быть в состоянии сформировать внутри своего окружения представление о собственной потребительской, функциональной и общественной ценности, развить и продемонстрировать конкурентные преимущества, а также дать своевременный и достойный отпор соперникам.

Важность суверенитета субъектов бизнеса многократно возрастает в условиях рыночной экономики, когда именно многоуровневый и открытый рынок оказывается главной ареной различных сопоставлений конкурирующих предпринимателей. Необходимо, вместе с тем, подчеркнуть, что открытость конкурентных полей, с одной стороны, и объективное стремление каждого из конкурентов к обеспечению в ходе сделки собственных выгод, которые, в идеале, как мы видим, оказываются взаимными, с другой стороны, обусловливают внутреннее противоречие суверенитета конкурентов.

Данное противоречие содержится в самой природе суверенитета субъектов предпринимательского бизнеса. Что такое деловой суверенитет? Было бы ошибкой ставить знак равенства между суверенитетом предпринимателей и их свободой. Деловой суверенитет – это не вся кий, а лишь наивысший уровень свободного состояния субъектов бизнеса, при котором сохранение независимости предпринимателей гарантируется всем его внешним окружением.

Рыночная экономика организована таким образом, что во внимание принимаются интересы всех без исключения субъектов бизнеса, в том числе и неудачливых конкурентов. Внешняя среда бизнеса становится конкурентной в тех случаях, когда субъекты бизнеса имеют действительную возможность конкурировать между собой, реализуют на деле свое право на конкуренцию. Однако само такое право возникает как всеобщее явление лишь в современной системе бизнеса. Оно обеспечивает относительную устойчивость рыночной экономики, невозможность полного и окончательного выдавливания из нее ни одного из субъектов бизнеса.

Способность субъектов бизнеса постоянно и свободно менять свой деловой статус и, в частности, перемещаться из сферы предпринимательского бизнеса в другие области деятельности и обратно следует определить, как проявление их абсолютного делового суверенитета. Он состоит в наивысшей форме открытости конкуренции. Каждый предприниматель абсолютно независим при решении ключевого вопроса быть или не быть конкурентом? Мнение о том, вступить ли в борьбу (и, возможно, проиграть), или же уклониться от борьбы (и, возможно, тоже проиграть), каждый субъект бизнеса формирует самостоятельно.

Для понимания природы делового суверенитета субъектов предпринимательского бизнеса следует обратиться также к понятию относительного делового суверенитета. Это понятие определяет условия сохранения субъектами бизнеса своего предпринимательского статуса в процессе постоянного прямого и условно прямого соперничества с другими субъектами бизнеса. Относительно суверенными все субъекты бизнеса становятся в момент вступления их во взаимные деловые отношения. Относительность данного суверенитета состоит в том, что все они оказываются взаимно суверенными, и это налагает на каждого из них обязательство не покушаться на суверенитет другого. Если воспользоваться выражением знаменитого философа и мыслителя прошлого Герберта Спенсера, каждый свободен делать все что хочет, предполагая, что он не нарушает такой же свободы другого.

Законодательство должно реализовать эффект толерантности, поддерживая ценных и сильных конкурентов, и одновременно гарантируя всем субъектам бизнеса сохранение легальной возможности их участия в конкуренции, если они того желают, обладают конкурентными преимуществами, способны к ведению конкурентной борьбы и при этом не нарушают закон.

Если же те или иные конкуренты не выдерживают соперничества с более сильными противниками, законодательство не даст им шансов на сохранение их жизни именно в качестве слабого конкурента. Зато оно обеспечит им возможность достойного отступления, не допустит усиления победителей до уровня монополистов и, тем самым, постарается уберечь общества от монопольного диктата.

Иногда в современной конкуренции видят явление, которое обязательно приводит к монополизации экономики, то есть к установлению абсолютного или почти абсолютного экономического диктата со стороны одной или нескольких групп наиболее сильных предпринимателей. В свою очередь, такой экономический диктат вполне справедливо квалифицируется как разрушение основ рыночной экономики.

Между тем, система современного бизнеса по существу не дает нам примеров фактической монополизации рынков товаров и услуг, хотя, конечно, стремление к превращению в монополию характерно для любого субъекта бизнеса, даже едва вступающего на рынок. На вопрос, почему происходит именно так, можно ответить, рассмотрев парадокс суверенитета субъектов бизнеса.

Следует различать монополию и стремление к монополии. Каждый суверенный субъект бизнеса, стремясь к реализации своего права на конкуренцию, обеспечению конкурентных преимуществ, повышению уровня конкурентоспособности, продвижению своих бизнес идей, старается превратить свои деловые интересы в доминирующие. В конечном итоге, это формирует его стремление к монополии. Стремление к монополии, вольно или невольно, осознанно или спонтанно, влияет на логику поведения конкурента. В том случае, если стремление к монополии оказывается реализованным, хотя бы частично, можно говорить о монополизации рынка.

Бизнес не может осуществляться в условиях, когда ни одному из его субъектов не может быть гарантировано сохранение делового суверенитета. Поэтому каждый из них, участвуя во взаимной конкуренции, не может не стремиться к выполнению общих правил игры, которые способны обеспечить каждому из игроков конкурентные преимущества лишь в том объеме, в котором это не приводит к ликвидации конкуренции как таковой и, тем самым, к подрыву всей системы деловых отношений.

Каждый из конкурентов стремится обеспечить, с одной стороны победу над более слабыми противниками, а, с другой – успешную защиту от более сильных противников. В том числе и тех, наличие которых не представляется в настоящий момент очевидным. Экономика как сообщество конкурирующих субъектов бизнеса оказывается поставленной перед необходимостью выработки общих правил игры, наподобие спортивных правил. Именно по этой причине одним из важнейших признаков современной конкуренции стала практика антимонопольного регулирования рынков товаров и услуг. Современная конкуренция является централизованно регулируемой, причем регулирование ее экономическим центром совокупность государственных и международных властных и распорядительных органов выступает одним из необходимых компонентов обеспечения социально-экономического консенсуса деловых интересов субъектов бизнеса. Конкуренты совместно противостоят монополизации рынка, а реализует эту их общую заинтересованность экономический центр.

Регулирование конкуренции центром подчинено главной задаче – недопущению монополизации рынка отдельными предпринимательскими фирмами. Таким образом, можно утверждать, что на состояние современной конкуренции воздействуют сегодня и монополистическое целеполагание субъектов бизнеса, и совместное противостояние их монополизации рынков и монополистическим притязаниям каждого из них в отдельности.

Исходя из вышеизложенного, в качестве шестого признака со временной конкуренции может быть определено превращение соперничества между прямыми и условно-прямыми конкурентами – суверенными субъектами предпринимательского бизнеса в одну из двух противоположных тенденций развития всей современной системы бизнеса.

Будучи конфликтным, а порой и остроконфликтным соперничеством, конкуренция выступает проявлением центробежной тенденции в функционировании и развитии системы бизнеса. Действие этой тенденции было бы неверным считать абсолютно позитивным, либо, напротив, абсолютно негативным свойством современного бизнеса. Вне всякого сомнения, позитивным в таком соперничестве является стремление каждого субъекта предпринимательского бизнеса доказать своему окружению свою потребительскую, функциональную и общественную ценность. Для этого ему приходится становиться объектом сравнения с другими предпринимателями и, следовательно, стремиться к монополии.

Но конкурирующие субъекты бизнеса не могут на деле стать монополистами! Поэтому следует указать на взаимосвязь конкуренции не только с монополией, но также и с противоположным ей явлением, который мы называем интеграцией в системе бизнеса.

Соотношение конкуренции и интеграции отражает действие двух противоположных, но дополняющих друг друга тенденций в функционировании и развитии современной системы бизнеса. При этом конкуренция предполагает разъединение субъектов бизнеса, интеграция – их соединение, конкуренция обнаруживает столкновение интересов субъектов бизнеса, интеграция – достижение консенсуса этих интересов.

 

Значимость конкуренции в экономике

 

Теперь нам следует остановиться на вопросе значения конкуренции в современной экономической системе.

Во-первых, конкуренция обеспечивает равноправное положение участников экономических отношений — продавцов и покупателей. Равноправие создается и поддерживается свободой выбора: покупатель имеет возможность выбрать определенного контрагента из нескольких или многих продавцов какой-то необходимой ему продукции, такая же возможность имеется и у продавца — добровольно решить вопрос о географическом месте, времени и условиях предложения своего товара. Возможность выбора — это возможность влияния на контрагента.

Во-вторых, конкуренция создает одно из главных условий, необходимых для эффективного выполнения ценой координирующих функций. Свободное ценообразование — это основной элемент рыночного механизма, а значит, можно утверждать, что конкуренция является условием жизнеспособности всей рыночной системы. Только в условиях конкуренции рынок может эффективно выполнять функции распределения ресурсов и конечных товаров. Рынок как саморегулирующаяся система действенен только при наличии конкуренции.

В-третьих, конкуренция выступает как контрольная система эффективности частного предпринимательства. Конкуренция проверяет бизнес на степень его соответствия общественным интересам. Не все предприятия эту проверку выдерживают, в результате конкуренции происходит непрерывная выбраковка неэффективных структур, т. е. определенная часть хозяйствующих субъектов вынуждена покинуть «поле экономической игры». В таком случае конкуренция подобна предъявлению красной карточки провинившемуся игроку футбольным арбитром.

В-четвертых, конкуренция создает заинтересованность в совершенствовании экономических ресурсов, их производственных комбинаций, снижении издержек на единицу выпускаемой продукции, научно-техническом обновлении производства. Например, денежные доходы многих людей связаны с предложением такого экономического ресурса, как трудовые способности. Привлечение того или иного работника, цена трудовых услуг — заработная плата — в условиях конкуренции зависят от качества трудовых способностей. Как правило, более высокие конкурентные позиции работника приносят ему больший денежный доход. Значит, здравомыслящий человек не может не заботиться о качестве своего ресурса — труда.

Важность конкуренции для американской экономики

Авторы Хизер Боуши и Хелен Кнудсен

---

Здоровая рыночная конкуренция является основой хорошо функционирующей экономики США. Базовая экономическая теория демонстрирует, что когда фирмам приходится конкурировать за клиентов, это приводит к более низким ценам, более качественным товарам и услугам, большему разнообразию и большему количеству инноваций. [1] Конкуренция имеет решающее значение не только на товарных рынках, но и на рынках труда [2]. Когда фирмы конкурируют за привлечение рабочих, они должны увеличить компенсацию и улучшить условия труда.

Есть свидетельства того, что в Соединенных Штатах рынки стали более концентрированными и, возможно, менее конкурентоспособными в широком спектре отраслей: четыре упаковщика говядины теперь контролируют более 80 процентов их рынка, внутренние авиаперевозки теперь контролируются четырьмя авиакомпаниями, а многие У американцев есть только один выбор надежного провайдера широкополосного доступа. Эти тенденции к большей концентрации объясняются рядом причин, включая технологические изменения, растущее значение рынков «победитель получает все» и более мягкий надзор со стороны правительства за последние 40 лет.[3]

Когда конкуренция недостаточна, доминирующие фирмы могут использовать свою рыночную власть, чтобы устанавливать более высокие цены, предлагать более низкое качество и блокировать выход потенциальных конкурентов на рынок — это означает, что предприниматели и малые предприятия не могут участвовать на равных условиях, а новые идеи не могут стать новыми. товары и услуги. Исследования также связали рыночную власть с неравенством. В экономике без адекватной конкуренции цены и прибыли корпораций растут, а заработная плата рабочих падает.Это означает, что крупные корпорации и их акционеры получают богатство, в то время как потребители и рабочие оплачивают издержки. Пандемия еще больше подчеркнула опасности для экономики, которая зависит от нескольких компаний в плане предметов первой необходимости, примером чего являются проблемы цепочки поставок, с которыми мы сталкиваемся, когда небольшая горстка корпораций создает узкие места для критически важного продукта.

Вот почему сегодня президент Байден подпишет Указ о поощрении конкуренции в американской экономике. Он запускает общегосударственные усилия по борьбе с растущей рыночной властью в США.S. экономики, стремясь обеспечить конкурентоспособность рынков. Из-за масштабов и размаха проблемы рыночной власти в Указе Президента содействие конкуренции становится центральной задачей правительства, поскольку все правительство посвящает себя обращению вспять этих тенденций.

Сигналы, указывающие на большую рыночную власть

Несмотря на то, что конкуренция является основой процветающей и справедливой экономики, появляется все больше свидетельств того, что со временем рынки в Соединенных Штатах стали менее конкурентоспособными и что рыночная власть расширяется.Есть два типа свидетельств, указывающих на то, что в экономике США широко распространены проблемы с концентрацией. Во-первых, есть свидетельства того, что концентрация рынка, а также прибыль и наценки в разных отраслях растут. Во-вторых, исследования конкретных рынков показывают, что консолидация привела к пагубному росту цен, что является одним из самых ярких индикаторов усиления рыночной власти.

Наряду с ростом цен, который является одновременно признаком проблемы рыночной власти и важным последствием для потребителей, экономисты определили два других важных последствия роста концентрации: во-первых, появляется все больше свидетельств того, что это препятствует инновациям; и, во-вторых, исследования показывают, что это приводит к значительной концентрации в США.S. рынок труда — не только рынки товаров и услуг, что приводит к снижению заработной платы.

Свидетельства роста экономической концентрации

Существует множество исследований, которые показывают повышенную концентрацию в большом количестве отраслей экономики. Фактически, с конца 1990-х годов концентрация увеличилась в более чем 75 процентах отраслей промышленности США. Эти исследования показывают, что крупнейшие компании в экономике выросли за счет более мелких.Хотя может случиться так, что в некоторых случаях концентрация возросла из-за того, что фирмы с высокой долей рынка более эффективны или новаторски, чем их конкуренты, преобладание во многих отраслях и тенденции развития вызывают беспокойство.

Это подтверждается рядом исследований, которые показывают, что прибыли и наценки крупнейших фирм — индикаторы, которые многие экономисты называют совокупными показателями рыночной власти в экономике — выросли за последние 30–40 лет.На свободном и открытом рынке мы ожидаем, что новые компании выйдут на рынок и будут бороться за эти прибыли. Однако такое увеличение прибыли крупных доминирующих фирм совпадает со снижением деловой активности в экономике США — с меньшим количеством запускаемых стартапов и меньшей подвижностью рынка труда.

Последствия повышенной концентрации

Хотя информативные отраслевые исследования на национальном уровне дают мало информации о том, являются ли повышенная концентрация и надбавки результатом снижения конкуренции; то есть они не могут сказать нам, является ли концентрация проблематичной для U.С. экономика. Как упоминалось выше, с одной стороны, отраслевая концентрация может увеличиваться, когда фирма становится более эффективной или инновационной или когда национальная фирма увеличивает свое присутствие [4]. Точно так же увеличение наценок может быть результатом усовершенствованных технологий, снижающих маржинальные затраты. С другой стороны, повышенная концентрация также может быть результатом антиконкурентных слияний или увеличения барьеров для входа, что также может привести к увеличению наценок.

Чтобы выяснить, являются ли модели повышенной концентрации и надбавок проблемными, экономисты должны более внимательно изучить отдельные рынки, поскольку исследования конкретных рынков позволяют более детально понять механизмы конкуренции, которые приводят к этим моделям.Чтобы лучше понять эти рынки, экономисты глубоко погрузились в целый ряд отраслей — от бетона до здравоохранения. Эти исследования, как правило, сосредоточены на том, что происходит после слияния двух (или более) фирм. Изучение слияний особенно важно, потому что слияние меняет структуру рынка таким образом, чтобы оно не было вызвано улучшением фирмой своего продукта или повышением эффективности. Повышение потребительских цен после слияния указывает на то, что фирма приобрела рыночную власть, что дает им расширенные возможности ценообразования и позволяет предположить, что слияние нанесло ущерб потребителям.

Данные ряда рыночных исследований до и после слияний убедительно свидетельствуют о том, что консолидация привела к снижению конкуренции и большей рыночной власти. Эти исследования показывают, что по мере изменения рыночных условий цены росли, указывая на то, что фирмы имели возможность взимать более высокую плату, поскольку они — в этих случаях — слились со своими конкурентами:

• Один обзор этой литературы показывает, что из 49 таких исследований 36 выявили рост цен в результате слияния.Другой обзор показывает, что средний ценовой эффект при изучении слияний составил 7,2 процента.
• Обзор исследований слияний больниц показывает, что большинство слияний привело к повышению цен как минимум на 20 процентов.
• Исследование крупного слияния страховых компаний показало, что оно привело к увеличению среднего страхового взноса на 7%.
• Исследование слияний авиакомпаний в 1980-х годах показало, что цены выросли на 7,2–29,4 процента на рынках, где сливающиеся авиакомпании вели прямую конкуренцию.
• Исследование совместного предприятия MillerCoors показало, что оно привело к негласной координации с Anheuser-Busch, что привело к увеличению розничных цен на пиво на 6-8%.

Проведя исследования такого рода, можно сделать вывод, что консолидация действительно указывает на проблему рыночной власти, в результате которой потребители сталкиваются с более высокими ценами, чем если бы рынок был более конкурентным.

Прочие негативные последствия концентрации рынка

Также появляется все больше свидетельств того, что рыночная власть отрицательно влияет на инновации. Уже давно возникают вопросы о том, способствует ли концентрация рынка инновациям или препятствует им.Еще несколько десятилетий назад Кеннет Эрроу утверждал, что концентрация препятствовала изобретениям: «монопольная власть, существовавшая до изобретения изобретений, действует как сильный сдерживающий фактор для дальнейших инноваций». [5] Новые свидетельства указывают на то, что это так и сегодня: одно исследование показывает, что фирмы с монопольной властью менее вероятно продвижение технологических изменений; в другом документе основное внимание уделяется каналу, по которому меньше инноваций происходит при наличии рыночной власти; Другое исследование показало, что, хотя после слияния наценки увеличились, соответствующего увеличения производительности не произошло.

Возникают опасения, что это влияние на инновации может сказаться на экономике в целом. В своей книге The Great Reversal, Thomas Philippon документально подтверждает, что рост концентрации в экономике сокращает инвестиции в масштабах всей экономики. Точно так же ученые обнаруживают, что большая рыночная власть является фактором низких процентных ставок и высокого финансового благосостояния фирмы, но относительно небольших инвестиций. Если позволить продолжить концентрацию, это может снизить уровень U.S. производительность и рост, ограничивающие будущую конкурентоспособность экономики США.

Снижение конкуренции на рынке труда

По мере того, как фирмы становятся более концентрированными, они могут снижать заработную плату, что является примером еще одного случая, когда мы видим растущие последствия рыночной власти. Чем больше рыночная власть, тем меньше у работодателей конкуренции за лучших работников, так как других фирм меньше. Такую власть на рынке труда можно использовать несколькими способами; мы обсудим два ниже.

Во-первых, консолидация на рынках готовой продукции влияет не только на потребительские цены, но также на заработную плату и условия труда, поскольку количество работодателей в отрасли сокращается. Например, по мере слияния больниц не только потребители столкнулись с меньшим выбором, где им получить медицинскую помощь, но и у медсестер, врачей и других медицинских работников стало меньше выбора работодателя. Фактически, исследование показало, что крупные слияния больниц привели к снижению роста заработной платы медсестер, работников аптек и администраторов больниц.

Фирмы также могут оказывать влияние на рынке, ограничивая возможность своих сотрудников менять место работы посредством соглашений о недопущении конкуренции. Эти соглашения запрещают сотрудникам увольняться и — в течение определенного периода времени — работать у другого работодателя, который может извлечь выгоду из отраслевых навыков сотрудника. Это означает более низкую оплату труда, поскольку у сотрудника ограниченные возможности для использования своих навыков в другом месте.

В целом, эти неконкурентоспособные условия на рынке труда довольно распространены — 60 процентов рынков труда имеют высокую концентрацию.Важно отметить, что исследователи документально подтвердили, что неконкурентоспособные рынки труда связаны с более низкой заработной платой по сравнению с тем, что может обеспечить действительно конкурентный рынок. Метаанализ исследований рынка труда показывает, что фирмы платят своим работникам меньше, чем они платили бы на конкурентном рынке труда, при этом средняя оценка показывает, что фирмы платят работникам 58 процентов от их стоимости. Новая работа также показала, что более одного из десяти работников в США работают на рынках труда, где заработная плата снижена как минимум на 2 процента из-за концентрации работодателей.

Признаки необходимости изменения политики

Имеются убедительные доказательства того, что одной из причин нынешнего роста рыночной власти является изменение политики. Антимонопольное законодательство стало более мягким за последние 40 лет, а регулирующие органы не располагали достаточными ресурсами для практического применения законов.

Антимонопольное законодательство традиционно обеспечивается Антимонопольным отделом Министерства юстиции (DOJ) и Федеральной торговой комиссией (FTC).Они бросают вызов антиконкурентным слияниям и другим видам антиконкурентного поведения фирм, например запретительной практике. Министерство юстиции также преследует уголовные законы антимонопольного законодательства, запрещающие сговор, например установление цен.

Чтобы обеспечить соблюдение закона, Министерство юстиции и Федеральная торговая комиссия публикуют инструкции по слиянию, в которых указывается, когда слияние может быть оспорено. С тех пор, как руководство было впервые опубликовано в 1968 году, правоприменительная практика становится все более снисходительной.

В 1968 году на высококонцентрированном рынке (четыре фирмы имеют 75 процентов доли рынка) даже слияние двух небольших фирм (каждая с долей рынка 4 процента) будет постоянно подвергаться сомнению.Сегодня такие слияния практически не оспариваются; действительно, согласно руководящим принципам, опубликованным в 2010 году, слияния вряд ли будут оспорены, даже если в результате останется только четыре существенных конкурента. Увеличение этих пороговых значений отчасти отражает то, что агентства уделяют больше внимания эффективности, которая может возникнуть в результате слияний. В то же время, когда эти нормативные пороговые значения были увеличены, уровень закупочной цены, который требует от компаний уведомлять агентства о своих слияниях, повысился, что привело к тому, что большее количество слияний не будет рассмотрено, даже если фирмы стратегически приобретают конкурентов.

Отчасти из-за этих изменений и из-за реального сокращения финансирования федеральные агентства стали меньше возбуждать антимонопольные дела. Фактически, количество уголовных антимонопольных дел, возбужденных Министерством юстиции за последние четыре года, снизилось в среднем до 22 в год по сравнению с более чем 60 делами в год за предыдущие шесть лет. Что касается гражданского права, то с 2010 по 2019 год только около 3 процентов слияний, которые соответствовали порогу подачи заявок, получили «вторые запросы», которые являются более тщательной проверкой со стороны агентств.Когда оспаривается слияние с , они достигают крайней точки, когда остается четыре или меньше конкурентов.

Иски правительства о применении законов против антиконкурентного поведения также были редкими. Иск Минюста против Google и иск Федеральной торговой комиссии против Facebook, поданные в 2020 году, являются первыми крупными федеральными делами о монополизации после дела Microsoft в 1998 году [6]. По мере того, как экономика развивается вместе с технологиями, а рынки «победитель получает все» становятся все более важными, крайне важно также принять меры против антиконкурентного поведения.Эти сдвиги произошли одновременно с тем, что судебный прецедент сместился в сторону скептицизма в отношении соблюдения антимонопольного законодательства.

Указ о развитии конкуренции в американской экономике предпринимает усилия по решению этих проблем

Указ президента устанавливает общегосударственный подход к преодолению десятилетий спада конкуренции. Постановление не только призывает традиционные антимонопольные агентства — Министерство юстиции и Федеральную торговую комиссию — к строгому обеспечению соблюдения существующих законов и рассмотрению вопроса об обновлении их руководящих принципов слияния, но и предписывает всем агентствам и департаментам использовать свои подробные знания и опыт для обеспечения четкости их работы. поддерживает конкуренцию на регулируемых ими рынках, в том числе уделяя пристальное внимание рынкам труда.Такой общегосударственный подход необходим, поскольку антимонопольные агентства ограничены как ресурсами, так и существующим судебным толкованием антимонопольного законодательства. Он также основан на том факте, что Конгресс делегировал полномочия по борьбе с антиконкурентным поведением и надзору за слияниями многим агентствам, а не только Министерству юстиции и Федеральной торговой комиссии.

Таким образом, Орден направляет или поощряет примерно дюжину агентств к осуществлению более 70 конкретных действий, которые устранят препятствия для входа и будут способствовать усилению конкуренции.Например, Постановление призывает Министерство здравоохранения и социальных служб сотрудничать со штатами, разрабатывающими программы импорта лекарств, и рассмотреть возможность окончательной доработки правил, позволяющих продавать слуховые аппараты без рецепта за небольшую часть их нынешней цены. Он требует, чтобы все агентства использовали свои закупочные и расходные полномочия, чтобы избежать закрепления монополистов и создать новые возможности для бизнеса для малых фирм. Он призывает FTC издать правила, ограничивающие неконкурентные соглашения, которые препятствуют мобильности рабочей силы, не позволяя работникам переключаться на рабочие места, которые предлагают более высокую оплату и льготы.И он поручает Министерству сельского хозяйства рассмотреть возможность усиления соблюдения законов, направленных на предотвращение использования фермеров крупными мясоперерабатывающими компаниями.

Экономика США сталкивается с серьезной проблемой рыночной власти, которая приводит к увеличению неравенства в заработной плате и концентрации богатства, высоким ценам и стагнации заработной платы. Указ президента полагается на весь спектр полномочий, предоставленных Конгрессом для его выполнения, обеспечивая, чтобы экономика работала для всех американцев.

---

[1] Когда только одна фирма продает продукт или услугу, которым нет замены, она является монополией.

[2] Когда только одна фирма покупает продукт или услугу, она является монопсонией. Монопсония может существовать на рынках труда, когда на рынке работает только один работодатель.

[3] «Победитель получает все» — это рынки, на которых одна фирма имеет тенденцию доминировать, даже если продукция доминирующей фирмы лишь немного лучше, чем другие продукты, и рынок изначально мог быть конкурентным.Рынок становится более концентрированным, когда лучшие исполнители могут захватить большую долю рынка, часто за счет технологических достижений. Walmart является примером того, что ему удалось вытеснить с рынка множество небольших фирм, используя достижения в области транспорта и информационных технологий для снижения цен. Это также может произойти, когда рынок имеет сетевые внешние эффекты, так что технология фирмы становится более ценной, когда есть больше пользователей этой технологии; платформы социальных сетей или поисковые системы являются примерами таких рынков.

[4] Некоторые исследования показывают, что локальная концентрация снижается. Это можно объяснить выходом крупных национальных компаний на местные рынки. В этих исследованиях по-прежнему рассматриваются широкие отрасли, а не рынки конкретных продуктов.

[5] Кеннет Эрроу, «Экономическое благосостояние и распределение ресурсов на изобретения», в Скорость и направление изобретательской деятельности: экономические и социальные факторы , Отчет Национального бюро экономических исследований, 609-26 (Принстон : Princeton University Press, 1962), стр.620.

Существует ли идеальная конкуренция в реальном мире?

В неоклассической экономике совершенная конкуренция — это теоретическая рыночная структура, в которой должны соблюдаться шесть экономических факторов. Экономисты-неоклассики утверждают, что совершенная конкуренция принесет наилучшие экономические результаты как потребителям, так и обществу.

Эти критерии должны быть соблюдены, чтобы рынок считался совершенно конкурентным: все фирмы продают идентичный продукт; все фирмы собирают цены; все фирмы имеют относительно небольшую долю рынка; покупатели знают характер продаваемого продукта и цены, взимаемые каждой фирмой; отрасль характеризуется свободой входа и выхода.Все реальные рынки существуют вне модели совершенной конкуренции, потому что это абстрактная теоретическая модель.

Ключевые выводы

• Неоклассические экономисты утверждают, что совершенная конкуренция — теоретическая рыночная структура — принесет наилучшие возможные экономические результаты как для потребителей, так и для общества.
• Все реальные рынки существуют вне модели совершенной конкуренции, потому что это абстрактная теоретическая модель.
• Существенные препятствия мешают фактически появлению совершенной конкуренции в реальной экономике.

Барьеры для входа на рынок запрещают совершенную конкуренцию

Одной из характеристик рынка, на котором существует совершенная конкуренция, является то, что все фирмы продают идентичный продукт. На самом деле, большинство продуктов имеют некоторую степень дифференциации. Даже с таким, казалось бы, простым продуктом, как вода в бутылках, производители будут различаться по методу очистки, размеру продукта и фирменному стилю.

Сырьевые товары — такие как сырьевая сельскохозяйственная продукция — наиболее близки с точки зрения фирм, предлагающих идентичные продукты, хотя продукты все же могут различаться по своему качеству.На рынке, где продукты почти идентичны, например, на рынке товаров, отрасль имеет тенденцию концентрироваться в небольшом количестве крупных фирм, что является типом рыночной структуры, называемой олигополией.

Еще одна характеристика отрасли, в которой существует совершенная конкуренция, — это свобода входа и выхода. Однако в реальном мире многие отрасли сталкиваются с серьезными препятствиями для входа на рынок. Высокие затраты на запуск или жесткие правительственные постановления могут ограничивать возможности компаний входить в отрасль и выходить из нее.Высокие начальные затраты — характерная черта автомобильной промышленности. В коммунальном хозяйстве действуют строгие государственные постановления.

И хотя осведомленность потребителей возросла в век информации, поскольку все больше потребителей ищут и исследуют информацию в Интернете, по-прежнему остается несколько отраслей, в которых покупатель остается в курсе всех доступных продуктов и цен.

Существенные препятствия мешают фактически появлению совершенной конкуренции в реальной экономике.Иногда сельскохозяйственная отрасль приближается к тому, чтобы демонстрировать характеристики совершенно конкурентного рынка. В сельскохозяйственной отрасли существует множество мелких производителей, которые практически не имеют возможности изменять отпускную цену своей продукции. Коммерческие покупатели сельскохозяйственной продукции также обычно очень хорошо информированы. Наконец, хотя сельскохозяйственное производство связано с некоторыми барьерами для входа, выйти на рынок в качестве производителя не составляет особого труда.

Критика идеальной конкуренции экономистами

Хотя неоклассические экономисты считают, что совершенная конкуренция создает совершенную структуру рынка с наилучшими возможными экономическими результатами как для потребителей, так и для общества, в целом они не утверждают, что эта модель является репрезентативной для реального мира.Таким образом, ведутся споры о том, следует ли использовать совершенную конкуренцию в качестве теоретического ориентира для реальных экономических рынков. Экономисты-неоклассики утверждают, что совершенная конкуренция может быть полезной, и большая часть их анализа основана на ее принципах. Многие другие более мелкие школы экономической мысли не согласны с тем, что совершенная конкуренция является полезной моделью, и задаются вопросом, принесет ли она — если она может быть реализована на реальных экономических рынках — положительные экономические результаты для потребителей и предприятий.

Некоторые экономисты крайне критически относятся к тому, что неоклассическая школа полагается на совершенную конкуренцию. Критиков совершенной конкуренции можно разделить на две группы. Первая группа считает, что допущения, заложенные в модель, настолько нереалистичны, что модель не может дать каких-либо значимых выводов. Вторая группа утверждает, что совершенная конкуренция даже не является желательным теоретическим результатом.

Например, австрийский экономист и лауреат Нобелевской премии по экономике 1974 г. Фридрих Хайек утверждал, что совершенная конкуренция не претендует на звание «конкуренции».«Критикуя совершенную конкуренцию, Хайек утверждал, что эта модель устраняет всю конкурентную деятельность и сводит всех покупателей и продавцов к бездумным сборщикам цен. Вклад Хайека в область экономики был сделан австрийской экономической школой.

Экономист Йозеф Шумпетер, также представитель австрийской школы экономики, отметил, что исследования, разработки и инновации проводятся фирмами, которые получают экономическую прибыль, что в долгосрочной перспективе делает совершенную конкуренцию менее эффективной, чем несовершенная.

Какие факторы влияют на конкуренцию в микроэкономике?

С точки зрения микроэкономики, на конкуренцию могут влиять пять основных факторов: характеристики продукта, количество продавцов, препятствия для выхода на рынок, доступность информации и местонахождение. Каждый фактор зависит от наличия или привлекательности заменителей, и, когда альтернативы не существует и компания является единственным продавцом уникального продукта, существует монополия и отсутствует конкуренция.

Факторы влияния

Характеристики продукта по сути описывают уровень дифференциации.Например, если продукт компании однороден (похож на другие, уже представленные на рынке), товар или услуга полностью неотличимы от продуктов, продаваемых конкурентами. Эта ситуация повлечет за собой жесткую конкуренцию.

Ключевые выводы

• С точки зрения микроэкономики, пять факторов (характеристики продукта, количество продавцов, барьеры для выхода на рынок, доступность информации и информация) могут влиять на конкуренцию.
• Когда у компании есть уникальный продукт, который не продает никакая другая компания, существует монополия, поскольку нет конкуренции.
• Большинство рынков находятся где-то между конкуренцией и монополией.
• Уровень конкуренции также будет зависеть от местоположения, препятствий для входа и доступности информации о ценах.

В качестве альтернативы продукт может быть полностью дифференцированным, то есть уникальным. Если так, то может быть мало альтернатив и, следовательно, низкий уровень конкуренции. Уровень дифференциации — это во многом субъективный вопрос и зависит от мнения потребителей.

Количество продавцов также влияет на конкуренцию. Если есть много продавцов недифференцированного товара, конкуренция считается высокой. Если продавцов мало, конкуренция низкая. Если есть один продавец, рынок считается монополией.

Барьеры для входа могут повлиять на количество продавцов. Характеристики рынка, такие как высокие требования к капиталовложениям или жесткое регулирование, могут препятствовать выходу на рынок новых компаний, что, в свою очередь, обеспечивает определенный уровень защиты для существующих фирм.При более низкой конкуренции за счет барьеров для входа фирмы могут устанавливать более высокие цены.

Доступность информации также важна, и она в основном связана с открытием цен. Когда клиенты могут эффективно и точно узнавать цены у конкурентов, у компаний меньше возможностей устанавливать цены, и конкуренция становится более острой.

Эффективная стратегия размещения может привлечь группу потенциальных клиентов или иным образом достичь их более эффективно, чем конкуренты.Например, заправочные станции часто стратегически расположены на оживленных углах.

Характеристики соревнований

Эти характеристики конкуренции легче всего понять через призму двух наиболее крайних версий: совершенной конкуренции и монополии. В условиях совершенной конкуренции предельная прибыль каждой фирмы равна предельным издержкам; нет экономической выгоды. В монополии предельная прибыль равна предельному доходу, который представляет собой дополнительный доход, полученный от продажи еще одной единицы продукта.

Компании, находящиеся в условиях совершенной конкуренции, считаются берущими цены, что означает, что у них нет возможности устанавливать цены — вот почему предельная прибыль равна предельным издержкам. Совершенно конкурентные рынки определяются однородным продуктом, множеством продавцов с низкой долей рынка и абсолютно отсутствием барьеров для входа или выхода. Эти фирмы не могут дифференцировать свою продукцию, а их клиенты обладают очень точной информацией.

Монополия предполагает доминирование одной компании на всем рынке.В этой ситуации цену устанавливает фирма, и конкуренции нет.

Большинство рынков находятся где-то между совершенной конкуренцией и монополией. Например, рынок безалкогольных напитков, на котором доминируют Coca-Cola и Pepsi, можно рассматривать как олигополию, где несколько крупных фирм доминируют на большей части рынка. Рынок помидоров можно рассматривать на шаг или два выше совершенной конкуренции; в конце концов, некоторые люди готовы платить больше за органические или семейные помидоры, в то время как другие смотрят только на цену.

Экономическая конкуренция — обзор

Пространственная напряженность, лежащая в основе процессов региональной интеграции

В основе современных форм региональной интеграции лежат силы, связанные с усилением глобальной экономической конкуренции. Во-первых, крупные корпоративные и деловые круги были важными факторами для большей экономической интеграции, выступая за снижение торговых барьеров и ограничений мобильности бизнеса как в глобальном, так и в региональном масштабе.Ключевыми факторами являются способность выйти за пределы национальных экономик, выйти на международные рынки и задействовать более дешевые и дифференцированные источники рабочей силы. В этом смысле, и в отличие от предыдущих процессов региональной интеграции, современные процессы сопровождаются попытками государств создать глобальную систему регулирования торговли посредством создания ВТО. ВТО была создана в 1995 году, чтобы заменить Генеральное соглашение по торговле и тарифам (ГАТТ), существовавшее после Второй мировой войны, и, как и его предшественник, в первую очередь является попыткой согласовать свод правил международной торговли.Однако из-за трудностей нахождения консенсуса между конкурирующими интересами множества национальных государств (особенно глобального севера и юга) ВТО до сих пор не смогла согласовать общие рамки. В этом контексте создание региональных торговых блоков, возможно, является более эффективным способом достижения рыночной интеграции, особенно для европейских и американских транснациональных корпораций (через ЕС и НАФТА).

Есть два противоположных взгляда на региональную интеграцию, ее преимущества и недостатки.Согласно одной из точек зрения, исходящих из основной экономической теории, снижение торговых барьеров будет способствовать более эффективному использованию ресурсов, позволяя странам специализироваться на производстве товаров или услуг, в которых они имеют относительное преимущество в стоимости. Более слабая конкуренция будет устранена и станет дефицитной. перераспределение экономических ресурсов для более эффективного использования. Общая производительность вырастет, цены и затраты упадут, что будет стимулировать рост и благосостояние в целом. Эта теория сравнительных преимуществ впервые была связана с экономистом Давидом Рикардо и его книгой Богатство народов , впервые опубликованной в 1817 году.Эта «классическая» теория международной торговли была впоследствии возрождена в рамках неолиберальной экономики 1970-х годов, превозносящей достоинства свободной торговли, открытых рынков и сокращения государственного вмешательства в экономику. Неолиберализм стал доминирующим влиянием — хотя и с некоторыми вариациями по степени — на формирование экономической политики во всех наиболее развитых национальных государствах мира. Это оказало особое влияние на поддержку проекта Единого европейского рынка.

Альтернативная точка зрения, связанная с теми, кто работает в марксистских и критических традициях политической экономии, заключается в том, что усиление экономической интеграции без социальных и политических ограничений, вероятно, приведет к более неравномерному и дифференцированному развитию между странами и местностями.На уровне фирмы интеграция укрепит более крупные организации с несколькими заводами, способные воспользоваться преимуществами экономии от масштаба за счет более мелких и более локализованных фирм. Аналогичным образом, с географической точки зрения, те штаты и населенные пункты, которые более развиты с точки зрения квалифицированной рабочей силы, капитала и технологий, получат большие выгоды, чем менее развитые. До недавнего времени основная реакция заключалась в том, что менее развитые регионы выиграют в долгосрочной перспективе от более низких производственных затрат, что способствовало отходу от регионов с высокими затратами.Однако некоторые ведущие экономисты, в частности американский академик Пол Кругман, недавно признали тенденцию к сохранению географического равенства из-за монополистической конкуренции и экономии от масштаба.

Географы-марксисты указали на важность пространственного разделения труда в формировании экономического ландшафта. Это относится к роли, которую играют крупные транснациональные корпорации в создании новых пространственных моделей, при этом основной концепцией является географическое разделение штаб-квартиры и административных и исследовательских функций более высокого уровня корпорации от деятельности более низкого уровня (филиалов).С расширением рыночного пространства у фирм есть возможность размещать эти виды деятельности там, где производственные затраты самые низкие. Функции более высокого уровня менее мобильны, требуют специализированной и высококвалифицированной рабочей силы и менеджмента, а также необходимости находиться рядом с ключевыми центрами экономической и политической власти. В рамках региональных торговых блоков, таких как НАФТА и ЕС, в последние годы стали очевидными децентрализация и перемещение основной производственной деятельности, что, по-видимому, обнажает этот анализ, приводя к варианту пространственного разделения труда: региональному разделению труда.Благодаря НАФТА произошла волна закрытия заводов и сокращения рабочих мест в существующих промышленных регионах Канады и США, а также массовый сдвиг в приграничный регион Мексики, где, по оценкам, в период с 1994 по 1998 год было создано более 600000 рабочих мест.

В Европе произошло перемещение деятельности с запада на восток в таких разнообразных отраслях, как автомобили, одежда и электроника. Воздействие этих изменений сильнее всего сказалось в определенных местах из-за существующего пространственного разделения труда.В Великобритании, например, влияние закрытия филиалов больше всего ощущалось в более периферийных регионах, таких как южный Уэльс и север Англии. Другая сторона медали состоит в том, что новые инвестиции в Восточной Европе сильно сконцентрированы в определенных областях, которые имеют соответствующую рабочую силу и инфраструктуру для работы транснациональных корпораций (ТНК). В частности, особенно хорошо дела обстоят в столичных регионах Чешской Республики и Венгрии. Результатом этих изменений является сложная, но расходящаяся модель экономического роста по всей Европе с небольшими признаками сближения, ожидаемого основной экономической теорией (рис. 1).

Рисунок 1. Региональная безработица в ЕС, 2005 г. Источник: Евростат, ОРС.

Жан Тироль и конкуренция в современной экономике

The New Republic опубликовала на прошлой неделе статью Франклина Фоера, провокационно назвав Amazon.com, Inc. монополистом. В основе статьи Фоера лежит призыв обновить антимонопольную политику в эпоху доминирующих на рынке онлайн-компаний, таких как Amazon, Google Inc или Facebook, Inc. Фоер не упоминает никаких экономических исследований в статье, но он бы сделал это. было бы полезно, если бы он изучил исследования последнего лауреата Нобелевской премии по экономике Жана Тироля.

Вчера Шведская королевская академия наук вручила премию Sveriges Riksbank в области экономических наук Жану Тиролю из Тулузской школы экономики. Комитет присудил награду Тиролу за его исследование, касающееся взаимодействия между влиятельными фирмами и регулирования этих фирм. Тироль — плодовитый исследователь, внесший ценный вклад в несколько областей экономики. Для заинтересованных, нетехнический документ, резюмирующий его работу, предоставленный Нобелевским комитетом, доступен здесь.

Но одним из величайших достижений Тироля, имеющим отношение к таким фирмам, как Amazon, является идея «двусторонних рынков». Эта концепция также известна как «платформенные рынки», что немного более наглядно. По сути, на этих рынках фирма предоставляет товар или услугу, которая связывает две или более сторон через платформу. Классический пример — компания, выпускающая кредитные карты. Компании необходимо убедить людей использовать кредитную карту, но в то же время убедить другие компании принимать кредитную карту, когда клиенты ее используют.Компания-эмитент кредитной карты предоставляет услугу.

Или подумайте о читателе электронных книг, таком как Amazon Kindle. Компания, которая производит ридеры, должна продавать ридеры частным лицам, но в то же время создавать набор электронных книг, которые можно будет использовать на устройстве для чтения электронных книг. Описывая эти рынки, Тироль дал экономистам и политическим рынкам набор инструментов для понимания бизнес-моделей этих компаний. Только тогда они смогут судить, действуют ли эти компании антиконкурентно.

Как отмечают Мэтью Иглесиас из Vox и Изабелла Каминска из FT Alphaville, представление Тироля о рынках платформ описывает многие из самых известных современных технологических компаний: Facebook и Google.Подобно газетам, эти компании предоставляют информацию потребителям в обмен на внимание к рекламе других предприятий.

И, конечно же, сама структура, на которой базируются эти компании, широкополосный Интернет, является примером рынка платформ. Работа Тироля имеет прямое значение для регулирования широкополосных услуг и сетевого нейтралитета. Джош Ганс, экономист из Университета Торонто, утверждает, что причина того, что в Соединенных Штатах мало конкурентов в области широкополосной связи, заключается в том, что правительство проигнорировало уроки исследований Тироля.

В исследовательской карьере Жана Тироля удивительно то, что описанная выше идея является лишь ее частью. Тем не менее, эта идея невероятно актуальна для современной экономики, поскольку мы движемся к фирмам, которые все больше и больше конкурируют на рынках платформ. Нам всем лучше всего было бы работать с его идеями и расширять их по мере изменения нашей экономики.

Слоны в комнате

ЛИЦЕНЗИЯ, СВОБОДА И ЗАКОН

История изобилует такими попытками контролировать манипулирование рынком или инфляцию путем ограничения цен; но другие правила, призванные предотвратить антиконкурентную практику, также существовали в Северной Европе до первого тысячелетия нашей эры.В Англии в «Книге судного дня» упоминаются санкции против «лесной стали» — скупки товаров до того, как они поступят на рынок, — которые существовали во времена Эдуарда Исповедника.

Однако на протяжении многих веков монополии не столько запрещались, сколько лицензировались, обеспечивая полезный доход государства. Только во времена Адама Смита и Джона Стюарта Милля монополия или картельное поведение, которое, по мнению Смита, будет происходить каждый раз, когда группа трейдеров собирается вместе, даже если только «для развлечения», стали восприниматься как вызов обществу. .

Связь свободной торговли с человеческой свободой породила новые законы, запрещающие торговые ограничения в восемнадцатом и девятнадцатом веках. Французский закон о конкуренции уходит корнями в закон, принятый в 1791 году, всего через два года после революции, об упразднении гильдий и торговых корпораций. Но первой важной вехой современной конкурентной политики стал Антимонопольный закон Шермана, принятый Конгрессом США в 1890 году.

Принятие этого закона и Закона о торговле между штатами несколькими годами ранее было ответом на растущее общественное недовольство действиями монополий и картелей («трасты») промышленных корпораций, а также ожидание того, что федеральное правительство должно взять на себя ответственность за контроль. эти.Закон был и оставался спорным, со стороны такого недавнего и уважаемого критика, как экономист Алан Гринспен, председатель Федеральной резервной системы в течение почти 20 лет до 2006 года, ставивший под сомнение его влияние на предпринимательство и инновации.

Но на самом деле, единственное существенное использование закона в первые десять лет его действия было против профсоюза, а не корпорации: поддержка профсоюза железнодорожной забастовки считалась ограничением торговли »в соответствии с законом. (Действительно, это возможное использование закона оказало влияние на то, чтобы пройти через Конгресс, который не был полностью убежден в необходимости сдерживать крупный бизнес.Лишь в 20 веке, когда было принято поддерживающее законодательство, запрещающее более широкий спектр антиконкурентных практик, постоянно растущие корпорации Америки действительно начали ощущать это.

Однако Закон Шермана, несомненно, передал политику в области конкуренции в руки юристов. В связи с тем, что Министерство юстиции (DoJ) обвиняется в возбуждении исков, и / или истцам нужны адвокаты для обоснования своих требований о возмещении ущерба, роль экономистов была в лучшем случае второстепенной.Только с созданием Федеральной торговой комиссии в 1915 году с ее сильным экономическим отделом (ныне Экономическое бюро), экономические последствия политики в области конкуренции начали обсуждаться должным образом. Но что могли предложить экономисты?

Со временем они стали играть важную роль в качестве свидетелей-экспертов в судебных драмах, где юристы могли спорить, когда определенное слияние может привести к «доминированию на рынке» по смыслу любых законов, регулирующих данную юрисдикцию.Но так же, как судмедэксперты не пишут уголовное право, экономистам нужно было предложить больше, чтобы помочь в разработке самой политики в области конкуренции.

Как показал Закон Шермана, корни современного закона о конкуренции лежат в понятии «справедливости», а не в экономических последствиях. Еще в начале 1960-х годов результаты известного дела Brown Shoe подчеркнули важность сохранения небольших местных компаний. Он касался слияния, которое сегодня, вероятно, не привлекло бы внимания регулирующих органов и пяти минут, но тем не менее установило основные правила определения рынка, которые действовали десятилетиями.Так что же изменилось с тех пор и какую роль экономика должна сыграть в эволюции политики?

ЧЕСТНАЯ, ИДЕАЛЬНАЯ ИЛИ БЕСПЛАТНАЯ?

Для начала: почему считалось, что конкуренцию стоит защищать? Ну, потому что одна из первых вещей, которую изучает студент-экономист при изучении рынков, — это то, что конкуренция стимулирует инновации и эффективность, а также снижает цены. Короче говоря, конкуренция была «благом», потому что она повышала экономическую эффективность и благосостояние потребителей; и если это привело к краху неэффективных фирм, это был необходимый и даже желательный результат.

Проблема с классической экономической теорией, однако, заключалась в том, что ее образ желаемого результата, который позволил бы максимизировать благосостояние потребителей, был фантастическим миром «совершенной конкуренции», когда множество различных полностью информированных потребителей выбирали между предложениями множества различных одинаково хорошо информированных производителей. Немногое в реальном мире даже близко подошло к этому идеальному состоянию, поэтому его мало использовали в качестве основы для политики. К счастью, современные экономические идеи конкуренции и рынков прибыли вовремя, чтобы восполнить этот пробел.

Первой вехой стала лекция Фридриха фон Хайека 1946 года «Значение конкуренции». Первоначально более известный своей работой по денежной теории, за которую он получил Нобелевскую премию в 1974 году, именно его работа о рынках имела больший срок хранения. В этой лекции он утверждал, что допущения о совершенной конкуренции были настолько ограничительными, что любое их применение в реальном мире было совершенно бессмысленным. Это был «статический» анализ, а:

… конкуренция по своей природе является динамическим процессом , основные характеристики которого предполагаются на в зависимости от допущений, лежащих в основе статического анализа.

Мир был полон недостатков; Что делало рынки такими блестящими (и необходимыми), так это их способность сглаживать и преодолевать эти недостатки. А цены, достигнутые на свободных рынках, будут мощными экономическими сигналами.

Для Хайека конкуренция была процессом открытий: хорошо функционирующий рынок эффективно реагировал на постоянно меняющийся и несовершенный мир и реорганизовывался перед ним. В таком нестабильном мире невозможно просто указать, как должен выглядеть результат конкуренции, и регулировать его для его достижения.(Памятка Диоклетиану: мы просто не знаем, какова правильная цена за льва.)

Тяжелый удар по вере в свободные рынки нанес финансовый кризис, за которым последовал переход к более прямому вмешательству со стороны регулирующих органов (даже в Великобритании, включая ценовые ограничения). Но концепция Хайека все еще живет, о чем свидетельствует определение конкуренции, используемое Управлением по конкуренции и рынкам Великобритании (CMA) в его руководящих принципах исследования рынка:

… Конкуренция — это процесс соперничества, поскольку фирмы стремятся завоевать бизнес клиентов.Это создает стимулы для фирм для максимально эффективного и действенного удовлетворения существующих и будущих потребностей клиентов — путем снижения цен, увеличения объемов производства, улучшения качества или ассортимента или внедрения новых и более совершенных продуктов , часто через инновации; Поставляя продуктов, клиенты хотят вознаграждать фирмы с большей долей продаж на .

Это точка зрения, которая проясняет, что мы не можем быть уверены в том, что рынок не работает, просто глядя на результаты.Нам нужно понять, каким образом рынок попал туда и куда он может пойти дальше. Короче говоря, нам нужно сосредоточиться на динамике, а не на статике. И именно из-за необходимости попасть под капот рынка, прежде чем вмешиваться, экономика сыграла ключевую роль в разработке и применении современной политики в области конкуренции.

ИНСТРУМЕНТ

Хайек, возможно, опубликовал свою работу о конкуренции в 1940-х годах, но потребовалось много времени, чтобы экономический анализ действительно занял свое место в основе антимонопольного законодательства.К 1990-м годам индустриальная экономика все шире использовалась для оценки слияний и злоупотреблений доминирующим положением в США и Европе, но отсутствовала последовательность как в качестве и глубине анализа, так и в нормативной базе вокруг него.

Например, при расследовании слияний критически важный вопрос для американских следователей заключался в том, приведет ли объединение двух фирм к «существенному снижению конкуренции» (SLC). Напротив, для Европейской комиссии (ЕК) вопрос заключался в том, «создаст ли она или укрепит ли доминирующее положение, в результате чего эффективная конкуренция будет значительно затруднена».Это привело к тому, что ряд европейских расследований погубили кроличьи норы в ходе длительных споров о том, были ли рассматриваемые фирмы «доминирующими». Возможно, это также способствовало сосредоточению внимания на структуре рынка, а не к Хайековскому анализу влияния слияния на процесс конкуренции.

Эти проблемы возникли в Европе почти 20 лет назад, когда Frontier только начинал развиваться. В 2002 году Европейский суд первой инстанции быстро отменил три решения ЕС о запрете слияний.Постановления Суда резко критиковали (неправильное) использование Европейской комиссией экономической теории и оценку доказательств.

Например, отменив свое решение о запрете слияния компаний, предлагающих туристические услуги, Airtours и First Choice, Суд определил «ошибки, упущения и несоответствия высшей степени серьезности». Среди прочего, Суд установил, что Комиссия неправильно применила экономическую теорию неявного сговора и ошиблась в оценке способности более мелких конкурирующих туроператоров конкурировать с объединенной организацией, а также способности и готовности клиентов отказаться от объединенное предприятие в случае, если оно стремилось ограничить мощность и повысить цены.

Эти решения вызвали в Брюсселе серьезную переоценку ценностей, после чего последовал ряд значительных изменений в структуре, используемой для расследования слияний. Это включало введение теста «существенное препятствие эффективной конкуренции» (SIEC), который был намного более тесно связан с тестом SLC, используемым в США. ЕК также взяла на себя обязательство:

… повсеместное усиление экономической экспертизы в наших командах и… возможности более тщательного тестирования экономических моделей, которые мы применяем в наших исследованиях.

Это обязательство проявилось двояко. Во-первых, Европейская комиссия представила новые руководящие принципы по целому ряду аспектов антимонопольного законодательства, включая оценку слияний и защиту от злоупотреблений доминирующим положением, которые ясно дали понять, что экономический анализ будет играть центральную роль в формировании процесса расследования Комиссии и связанных с ней решений. В то же время ЕК создала Управление главного экономиста по конкуренции, вскоре в состав которого вошли около 30 экономистов по вопросам конкуренции, занимающихся наиболее спорными аспектами большей части работы ЕК в области конкуренции.

Первоначальная функция офиса заключалась в стимулировании дискуссий — а иногда и внутренних проблем — внутри ЕК, с целью обеспечения того, чтобы его антимонопольные решения были сформулированы с учетом более строгого осмысления процесса конкуренции. На практике офис играет даже более важную роль, чем эта, часто возглавляя большую часть процесса расследования.

За полтора десятилетия после реформ экономический анализ укрепил свои позиции в центре антимонопольных расследований по обе стороны Атлантики.Примером может служить анализ слияний. В прошлом (и особенно в Европе до замены теста на «доминирование») большая часть оценки слияний была сосредоточена на «определении» рынков.

Идея заключалась в том, что вам сначала нужно было определить конкурентные границы экономической деятельности, в которой участвовали объединяющиеся фирмы (это похоже на накидку ограничительной веревки вокруг поля для игры в крикет). Любые предприятия, чья экономическая деятельность попадала в эту границу, относились к конкурентам, тогда как любые предприятия за ее пределами фактически игнорировались.Следующими шагами было вычисление рыночных долей объединяющихся фирм в рамках этого замкнутого рынка и, таким образом, определение влияния предлагаемого слияния на концентрацию рынка. Слияния, приведшие к существенному увеличению концентрации рынка, будут осуждены.

С точки зрения «четких ярких линий» этот подход заслуживает многих рекомендаций. Список конкурентов можно было бы четко определить и составить четкие правила о пороговых уровнях концентрации рынка, которые вызовут опасения.Но разделение красочного спектра фирм на черно-белый список «конкурентов» и «неконкурентов» было по сути искусственным упражнением — почти нормально для первоначального анализа с первого прохода, но не для углубленной оценки. .

И с точки зрения Хайека, подход далек от цели. Определение рынка — это по своей сути статичное понятие: оно определяет фиксированные границы, которые не помогают понять динамические силы, которые формируют долгосрочную эволюцию конкуренции.Возможно, это не является серьезной проблемой для давно устоявшихся рынков, где одни и те же фирмы играли одни и те же роли в течение многих лет, но это определенно проблема в быстрорастущих отраслях, где инновации являются девизом. Точно так же концентрация рынка (сестра-близнец определения рынка) в лучшем случае является приблизительным и предварительным индикатором рыночной власти и, как мы обсудим позже, может вводить в серьезное заблуждение на рынках, для которых характерна конкуренция «победитель получает все» и / или низкие входные барьеры.

Однако к началу 2000-х годов очень немногие углубленные расследования слияний, проведенные в США или Европейской комиссией, были настолько упрощенными. На практике некоторое внимание обычно уделяется ограничениям «вне рынка» и возможности для входа и расширения новых фирм. А в некоторых случаях объединяющиеся стороны будут делать подробные экономические отчеты, которые могут послужить катализатором для более тщательного расследования. Тем не менее, структура мало что сделала для обеспечения последовательного строгого подхода — слабость, жестоко выявленная в постановлениях суда первой инстанции в начале 2000-х годов.

А тем временем экономисты начали серьезно искать новые инструменты для анализа слияний, причем ведущую роль в этом возглавили ученые из США. В результате, среди прочего, появилось семейство методов, ориентированных на оценку «повышательного ценового давления», которое может вызвать слияние, без необходимости зацикливаться на определении рынка или упрощенных показателях концентрации рынка. С помощью этих методов экономисты изучают эмпирические данные о близости конкуренции между участниками слияния, чтобы оценить, насколько они мешают друг другу повышать цены; и они сочетают этот анализ с данными о прибылях сливающихся сторон, чтобы оценить, насколько объединенное предприятие выиграет от повышения цен после того, как его слияние устранит давление конкуренции между двумя его элементами.

Этот инструментарий «давления в сторону повышения цен» в настоящее время широко применяется в ряде юрисдикций. В США преимущества этой структуры прямо выражены в рекомендациях Министерства юстиции и Федеральной торговой комиссии по горизонтальным слияниям. И хотя в руководящих принципах ЕК не упоминаются напрямую методы ценового давления в сторону повышения, инструментарий сыграл важную роль в информировании ЕК о ряде громких расследований слияний
, особенно в телекоммуникационном секторе.

На уровне отдельного государства-члена ЕС использование этих методов было менее последовательным. Некоторые национальные органы по вопросам конкуренции, такие как CMA Великобритании, широко использовали эти инструменты, в то время как другие, такие как Bundeskartellamt Германии, в настоящее время по-прежнему придерживаются традиционного подхода к определению рынка. В Азии инструменты ценового давления в сторону повышения аналогичным образом играли более незначительную роль на сегодняшний день, хотя антимонопольный орган Китая, MOFCOM, учел такой анализ в недавних решениях о разрешении слияния.

На практике определение рынка и анализ концентрации рынка продолжают играть роль в большинстве расследований горизонтальных слияний, хотя и чаще как средство первоначальной проверки, чем центральный элемент аналитической основы. И остается спорным, насколько новые инструменты действительно улучшают старый подход. Они могут выдвигать соображения о близости конкуренции в центре внимания, но они делают ряд неявных предположений о том, как работает конкуренция, которые оспариваются гораздо реже, чем следовало бы (например, они обычно предполагают конкретную форму ценовой конкуренции и определенные форма потребительского спроса).Прежде всего, они по-прежнему рассматривают конкуренцию через статическую «классическую» линзу и поэтому не оправдывают призыв Хайека думать о конкуренции как о динамическом процессе инноваций и открытий.

Но улучшенный инструментарий принес и другие преимущества. Например, сдвиг в подходе от определения рынка к близости конкуренции, возможно, проложил путь для более сложного анализа негоризонтальных слияний. Для этих сделок потенциальные проблемы конкуренции связаны с тем, что объединенная фирма использует ранее существовавшую рыночную власть в одной области для наращивания рыночной власти в другом месте: например, вертикальное слияние может позволить монополисту, производящему важные ресурсы, исключить конкурентов, находящихся ниже по течению, отказавшись поставлять этот вклад на конкурентных условиях.Или, после слияния конгломерата, фирма могла бы обусловить покупку популярного продукта покупкой менее популярного продукта, который в противном случае покупатели могли бы купить у конкурирующего производителя.

Невозможно оценить серьезность этих негоризонтальных рисков конкуренции просто путем определения соответствующих рынков и расчета рыночных долей: такой подход может, в лучшем случае, дать некоторое представление о том, сможет ли рассматриваемая объединенная сторона исключить соперников. , но это ничего не скажет о том, будет ли у него в действительности какой-либо стимул для этого.В конце концов, реализация такой стратегии повлечет за собой затраты для рассматриваемого объединенного бизнеса, а также выгоды, поскольку он будет ограничивать свои собственные продажи на одном рынке, чтобы нанести вред своим конкурентам на другом.

К счастью, методы, разработанные экономистами для оценки стимулов к повышению цен после горизонтальных слияний, также можно легко адаптировать, чтобы помочь обдумать эквивалентные вопросы в негоризонтальных случаях. В результате антимонопольные органы стали все более спокойно относиться к вертикальным теориям вреда, которых они могли бы избежать.Анализ решений по расследованию слияний, вынесенных Европейской комиссией за последнее десятилетие, подтверждает это. Как показано на Рисунке 1.1, в таких решениях наблюдается дрейф в сторону увеличения количества упоминаний «вертикальных» и «негоризонтальных» вопросов.

РИСУНОК 1.1: ПОДЪЕМ, РАЗВИВАЮЩИЙСЯ: ЭВОЛЮЦИЯ СРЕДНЕГО ЧИСЛА ОТНОШЕНИЙ К «ВЕРТИКАЛЬНЫМ» И «НЕГОРИЗОНТАЛЬНЫМ» ДЛЯ ФАЗЫ II ЕС ДОКУМЕНТ РЕШЕНИЯ ОБ СЛИЯНИИ

Деньги и влияние: экономические аспекты конкуренции великих держав

В прошлом месяце все десять членов Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), а также Китай, Япония, Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия подписали соглашение о всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве (ВРЭП).Это соглашение о свободной торговле распространяется на более чем два миллиарда человек — по этому показателю, что делает его крупнейшим соглашением о свободной торговле, которое когда-либо было заключено. Хотя суть соглашения может быть не такой монументальной, как его масштабы, оно представляет собой еще один пример того, как традиционные американские региональные союзники и партнеры, а также противники продвигаются вперед к выработке альтернативных договоренностей в отсутствие международного участия США. В этом смысле это символизирует изменившуюся международную среду, в которой все больше и больше оказываются Соединенные Штаты: она больше не определяется непревзойденной американской военной и экономической мощью и влиянием.Сообщество разработчиков политики все чаще описывает этот новый вызов как «соперничество великих держав», а Китай — как наиболее серьезный стратегический вызов. В то же время существуют опасения по поводу милитаризации американской внешней политики и возможности непреднамеренной эскалации. Это побудило некоторых справедливо призвать к возрождению американской дипломатии, что включало бы укрепление Государственного департамента, обновление отношений с союзниками и партнерами и взаимодействие с мировым сообществом через международные институты и организации.Однако, хотя акцент на дипломатии важен, Соединенным Штатам не следует игнорировать экономические проблемы в текущем стратегическом контексте.

Помимо непревзойденной военной мощи, американское лидерство в международных экономических и финансовых учреждениях и организациях было определяющей чертой международного порядка после Второй мировой войны и, особенно, после окончания холодной войны. Однако основы стратегической экономической мощи Америки в относительном выражении разрушаются. Это иллюстрируют три важных тенденции.

Во-первых, на самом базовом уровне ослабевает экономическая основа, которая способствовала процветанию и инновациям Америки. Наиболее очевидным индикатором этой тенденции является относительный размер экономики Китая по сравнению с американской, который, в зависимости от того, как он измеряется (паритет покупательной способности или валовой внутренний продукт), ставит первое или второе на первое место. Но проблема выходит за рамки относительных размеров экономики и включает в себя такие проблемы, как сокращение доли финансирования исследований и разработок в США, поступающего от федерального правительства; кража интеллектуальной собственности в крупных размерах, особенно в киберпространстве; низкий уровень доверия между частным сектором и правительством и препятствия для государственно-частного сотрудничества, особенно в технологическом секторе; и разрыв в результатах внутреннего образования в США по сравнению с остальным миром.

Во-вторых, средства экономического управления государством, на которые Соединенные Штаты полагались на протяжении десятилетий, привели к непредвиденным негативным последствиям. В частности, Америка могла злоупотреблять своим положением власти в международных экономических и финансовых учреждениях. По сути, Соединенные Штаты превратили в оружие взаимозависимость, на которую полагаются глобальные экономические и финансовые сети. Экономические санкции и другие инструменты экономического принуждения имеют неоднозначную репутацию в достижении целей США. Однако большую озабоченность вызывают стимулы, которые их использование создает для противников и конкурентов, которые в настоящее время вовлечены в эти сети, чтобы перейти к отключению от глобальной финансовой системы, в которой доминируют США и Запад, например, путем разработки альтернативных финансовых систем для повышения собственной устойчивости.Примером этого являются усилия Китая и России по созданию альтернатив системе обмена финансовыми сообщениями SWIFT. Фактически, российские правительственные чиновники прямо описали эти усилия как средство защиты России от последствий санкций США. Кроме того, этим летом президент России Владимир Путин подписал закон, который придал криптовалюте юридический статус, разрешив российским банкам обменивать криптовалюту при условии их регистрации в Банке России (но запретил использование криптовалюты для платежей).Точно так же режим санкций, введенный против Северной Кореи, вероятно, является движущей силой массовых финансовых преступлений Пхеньяна с использованием киберпреступлений, таких как кража в 2016 году 81 миллиона долларов из Банка Бангладеш.

В-третьих, это происходит одновременно с сокращением международного экономического участия Америки и активизацией усилий других государств по созданию альтернативных институтов и соглашений, некоторые из которых служат в качестве противодействия поставкам товаров США и Запада. Например, в ответ на пандемию коронавируса Азиатский банк инфраструктурных инвестиций разработал программу по предоставлению кредитов государствам.Даже традиционные американские союзники и партнеры заключили свои собственные соглашения без Соединенных Штатов. Например, в 2019 году вступило в силу соглашение о свободной торговле между Европейским союзом и Японией, Соглашение о партнерстве между ЕС и Японией, снявшее тарифы и торговые барьеры между этими странами. А после того, как Соединенные Штаты вышли из Транстихоокеанского партнерства (ТТП) в 2017 году, в следующем году одиннадцать государств подписали Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве — новую версию ТТП — в отсутствие Соединенных Штатов.Возможно, что более важно, чем любой из предыдущих примеров, то, что Соединенные Штаты упустили из виду стратегическое значение руководящих позиций в международных органах, устанавливающих стандарты, в то время как Китай публично выступил с инициативой, например через China Standards 2035, по установлению глобальных стандартов в новых технологиях. . Особенно в этой области способность государства помогать устанавливать международные стандарты для важнейших секторов, таких как информационные и коммуникационные технологии или искусственный интеллект, будет иметь длительные последствия для его экономического и стратегического влияния.

Хотя текущая эффективность этих альтернативных финансовых систем и экономических организаций, созданных соперниками США, может быть ограничена, чем больше Соединенные Штаты продолжают полагаться на свою экономическую мощь в принудительных целях, тем больше другие штаты будут хеджировать свои ставки и изучать другие модели. Это означает, что министерства финансов и торговли, которые сыграли значительную роль в санкционной и тарифной политике США, будут важными элементами любой новой экономической стратегии США, но их также следует перенаправить, чтобы сосредоточить больше внимания на международных стандартах, разработке норм и торговле. соглашения.Более того, особенно в свете экономического ущерба, нанесенного пандемией коронавируса, на Америку будет оказываться значительное политическое давление, чтобы она сосредоточилась на оживлении внутренней экономики. Хотя это, безусловно, должно быть приоритетом, директивным органам следует признать, что для этого потребуется международное участие. В то же время это должно сопровождаться признанием того, что Соединенные Штаты больше не в состоянии в одностороннем порядке определять глобальную повестку дня для свободной торговли, стандартов, норм и предоставления экономических товаров.Следовательно, экономические аспекты этой новой многополярной международной среды означают, что Америка должна найти способ работать с партнерами для развития своих собственных экономических интересов и глобального влияния.

Эрика Д. Боргхард — старший научный сотрудник New American Engagement Initiative в Центре стратегии и безопасности Скоукрофта Атлантического совета. Она также является старшим директором Комиссии по киберпространству США по солярию, а ранее была доцентом в Армейском кибер-институте в Вест-Пойнте.

Выраженные взгляды принадлежат автору и не отражают официальную позицию Военной академии США, Министерства армии или Министерства обороны.

Изображение предоставлено: Шила Крейгхед, Белый дом

.