Черный список оффшоров минфина 2018: Минфин представил список офшоров для закона о запрете на господдержку

Российские власти хотят создать офшоры для помощи попавшим под санкции олигархам

Попавший под санкции США бизнес сможет спрятаться в двух внутренних псевдоофшорах / Евгений Разумный / Ведомости

Премьер Дмитрий Медведев 9 апреля обещал поручить правительству разработать меры поддержки попавших в санкционные списки США российских компаний. «Это касается и металлургов, и энергетического сектора, и торговли продукцией оборонно-промышленного комплекса», – заявил он на совещании с вице-премьерами.

С пострадавшими, возможно, встретится и президент России Владимир Путин, сообщил его пресс-секретарь Дмитрий Песков. В графике Путина пока нет встречи с попавшими под санкции США бизнесменами, однако исключить такую возможность нельзя.

«Ведомости» узнали, как может быть оказана поддержка. Власти обсуждают проект создания в России двух территорий со специальным режимом и признаками офшора – на острове Октябрьский в Калининграде и на дальневосточном острове Русский, рассказали четыре федеральных чиновника, а также человек, участвовавший в обсуждении такого проекта.

Законопроект разработан Минэкономразвития, сказал его представитель, сейчас документ согласуется с профильными ведомствами, принять его планируется в весеннюю сессию. Представитель правительства Калининграда подтвердил обсуждение идеи.

Такой проект обсуждался давно, знает один из чиновников, но с ужесточением санкций США о нем вспомнили. Сейчас нужны механизмы возврата и хранения капитала в России, объясняет собеседник «Ведомостей». 6 апреля минфин США обнародовал новый санкционный список российских резидентов, среди них Олег Дерипаска, Виктор Вексельберг и Сулейман Керимов. В пятницу котировки En+ и UC Rusal Дерипаски рухнули на $3,2 млрд. В понедельник, 9 апреля, распродажа продолжилась. За день все бизнесмены из списка потеряли больше $12 млрд своего совокупного состояния, рухнул рубль и российский фондовый рынок.

Представитель первого вице-премьера Игоря Шувалова отказался от комментариев, его коллеги из Минфина и Минвостокразвития не ответили на запросы «Ведомостей». Песков переадресовал вопрос в правительство.

Желающие вернуть деньги в Россию смогут сделать это быстро и без налогов, рассказывают чиновники: проект разрешает перенести иностранные структуры в Россию из других стран, в том числе офшоров, сохранив их правовую форму. Компании смогут перевести в кратчайшие сроки капитал целиком в Россию с сохранением привычной правовой и финансовой инфраструктуры без выплаты налогов с иностранных доходов, подтвердил представитель Минэкономразвития. Для этого резиденты зон смогут получить статус международной предпринимательской компании. Это калька с существующих во многих офшорах форм компании, подчиняющейся специальному правовому режиму, объясняет партнер «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Дмитрий Степанов.

Такой статус дает возможность зарегистрировать компанию за один день, а часть сведений не раскрывать (например, об участниках, менеджменте), рассказывает представитель Минэкономразвития. Также вводятся гибкие правила для акционерных соглашений и сделок по отчуждению активов, возможность деления долей участия на классы.

Налоги с резидентов зон будут взиматься только от доходов, полученных в России, говорит представитель министерства, а доходы, полученные за пределами России, налогами не облагаются.

Также обсуждаются изъятия из трудового права, корпоративных, валютных и налоговых правил, например отмена валютных ограничений, возможность рассчитываться в валюте, а также исключения из правил работы образовательных и медицинских компаний, организаций, оказывающих IT-услуги, рассказывают два чиновника. Конституции это не противоречит, считает Степанов: в гражданском законодательстве можно предусмотреть любые критерии для их введения. Также обсуждается возможность освобождения таких компаний от действия соглашений об избежании двойного налогообложения и правил контролируемых иностранных компаний (с 2017 г. с их нераспределенной прибыли люди должны заплатить налог 13%, а компании – 20%), знает один из собеседников «Ведомостей».

Получить особый статус смогут только резиденты специальных районов, уточняет представитель министерства, но, возможно, часть предложений будет перенесена на всю страну после эксперимента. Многие предложения появились именно по запросу бизнеса, говорит он.

Сейчас перевести компанию в Россию без сложной реструктуризации нельзя, знает партнер Dentons Василий Марков, проект позволяет это сделать, но не ясно, как сохранить международную правовую форму, например траст, которой в России не существует. Можно ввести отсылку к нормам иностранного права, но это слишком сложно, обычно выбирается похожая норма местного законодательства, рассказывает он. Не ясно и как освободить компании от налогов со всех иностранных доходов, отмечает партнер KPMG Анна Воронкова, при отказе от соглашений выплаты пассивных доходов в пользу таких компаний могут облагаться в стране-источнике, как если бы они платились в офшор, с активных доходов налоги можно будет не платить.

Проект напоминает офшор в американском штате Делавэр – он предлагает простую регистрацию бизнеса, удобный правовой режим, говорит Марков. Аналогии с офшорами есть, согласна Воронкова, раньше в разных островных государствах был режим, когда местные доходы облагались налогами, а иностранные – нет.

Набор мер показывает, что чиновники прекрасно понимают проблемы корпоративного и трудового права, но не ясно, почему решать их нужно лишь в двух крайних точках России, а не по всей стране, удивлен налоговый консультант крупной компании.

Специальный режим должен помочь России привлечь деньги из-за рубежа, признают консультанты. Но вряд ли он будет интересен кому-то, кроме компаний, которые из-за санкций просто не могут больше нигде работать, скептичен налоговый менеджер крупной иностранной компании, ключевая проблема – недоверие к судебной системе, которая не претерпит изменений в офшорах. Зато создание особых зон еще больше раздробит экономическое пространство, предупреждает Воронкова, международный опыт как раз показывает, что страны стараются уходить от сложных режимов и приводят свое законодательство к единому стандарту.

В подготовке статьи участвовала Анна Холявко

Новости СМИ2

Отвлекает реклама?  Подпишитесь,  чтобы скрыть её

Черный список России-последствия — YB Case 2023

Как правило, сегодня определение «налоговый рай» – это практически любая юрисдикция, где ваши средства и доходы налогами не облагаются или «налоговое давление» очень низкое. Естественно, там деньги находятся под максимально возможной защитой.

«Антиоффшорный закон» от 2014 года, введенный в действие в 2015 (+поправки в 2017), как известно, дополнил российский Налоговый кодекс возможностью создания определенного механизма для обложения прибыли оффшорных предприятий налогом.

Как отмечают эксперты компании YB Case, если вы – резидент РФ и решили открыть компанию в оффшорной зоне, а также открыть банковский счет за рубежом, теперь будет значительно сложнее скрыть от налоговых органов свое участие в создании иностранных компаний, в числе которых и так называемые КИКи – контролируемые иностранные компании, в которых главная доля принадлежит резиденту России, а контролирующее фирму лицо – российский резидент, имеющий долю в предприятии, которое не имеет отношения к российской юрисдикции.

Несколько слов о прибыли КИК. Теперь не удастся платить в целом по налогам менее 20 % для физ- и юрлиц, плюс начинает «включаться» применение ответственности за «оффшорное» сокрытие доходов, если вы решили зарегистрировать компанию в безналоговой зоне и открыть счет в оффшоре, а ваша КИК при этом открыта там, где нет обмена информацией с РФ, т. е. отсутствует автоматический обмен информацией. Россия в этой связи и представила черный список оффшоров ФНС 2018.

Для справки:

если гражданин РФ прямо или косвенно владеет предприятием, зарегистрированным на территории из Минфиновского черного списка, он считается контролируемым лицом, а компания – КИК. К ее прибыли и работе будет повышенное внимание, если она не находится в юрисдикции, с которой у России есть договор по обмену налоговыми данными.

Если вы решили зарегистрировать компанию на Британских Виргинских островах (BVI), открыть оффшор в Южной Корее или зарегистрировать компанию в Гонконге, имейте ввиду, что с 1 января 2018 ФНС исключила все эти юрисдикции из своего «черного списка». Это значит, что в текущем 2018 эти зоны стали прозрачными. Списки оффшоров России, которые сегодня представлены российским предпринимателям, как известно, делятся на два вида – черный список Минфина и черный список ФНС. Они совпадают не по всем пунктам, но в основном их можно разделить на три основные части:

  • Юрисдикции с высокими международными стандартами и финансовым контролем;
  • Юрисдикции низконалоговые, без обязательного обмена информацией;
  • Юрисдикции безналоговые, без обязательного обмена информацией.

Если вы приняли решение открыть компанию на Мальте или зарегистрировать бизнес на острове Мэн, особых «вопросов» у ФНС к вам не будет. А вот если ваше намерение зарегистрировать компанию в Белизе или открыть бизнес на Сейшелах (вторая группа), или же зарегистрировать фирму в Андорре, открыть компанию в Лихтенштейне (третья) – интерес к вам будет, мягко говоря, высоким.

При этом, как отмечают специалисты YB Case, по информации самой ФНС, ряд стран, с которыми заключены соглашения об обмене информацией, их не соблюдают в полной мере, либо реагируют на запросы без должной оперативности, что влечет повышенный интерес к этим юрисдикциям со стороны российских налоговиков. Естественно, соответствующие данные по странам черного списка также запрашиваются и через Интерпол, но тут есть две тонкости – «международная полиция» может отказать или предоставит информацию в течение года – ведь эта процедура проходит по линии МВД.

Иностранные предприятия, расположенные на территориях, включенных в черный список Минфина, не освобождены от обложения налогом в качестве КИК, так как они считаются активными зарубежным холдингами или субхолдингами.

Предприятия, расположенные в юрисдикциях из черного списка ФНС не могут использовать освобождение от налога на нераспределенные прибыли КИК, что является важным, если зарубежное предприятие платит по месту регистрации налоги, равные тем, которые платились бы в стране проживания в соответствии с т.н. «освобождением по эффективной ставке налогообложения иностранной компании» (см. Налоговый Кодекс РФ).

Хотя возможность использования налоговых льгот остается в рамках работы КИК, как для иностранных активных предприятий (от 80 % доходов – торговая или иная активная деятельность), даже если вы решите открыть компанию в Вануату, зарегистрировать бизнес в Андорре или открыть фирму на Маршалловых островах, льготы останутся доступными.

Также по мнению наших экспертов, черный список стран ЦБ РФ, как и черный список стран в налоговом кодексе РФ не повлияют на работу безотзывных трастов и частных ИФов, ведь согласно законодательства это – не КИКи. Причем отмечается, что имеются и не подпадающие под ограничения, но вполне традиционные низконалоговые юрисдикции. Если вы, к примеру, откроете компанию в Нидерландах или зарегистрируете компанию в Люксембурге, ваше предприятие вполне можно использовать как активный холдинг/субхолдинг, т.к. налоговые льготы такого КИК будут обусловлены именно его активной выручкой, а не большими эффективными налоговыми ставками.

Как начать бизнес и открыть счет в одной из вышеупомянутых юрисдикций вас проконсультируют квалифицированные специалисты нашей компании. Также мы окажем сопровождение при открытии компании удаленно.

Исключение оффшорной юрисдикции из такого документа, как перечень оффшорных стран России – плюс для тех предприятий, которые там зарегистрированы, как например, те же BVI, ведь деятельность таких фирм перестает считаться контролируемой и не вызывает повышенного внимания налоговой РФ. Но и возможности для оптимизации налогового давления снижаются, особенно, если компания работает в России не становясь на учет в налоговой, или владельцы которых пользуются компанией для перевода средств в одну из оффшорных зон черного списка.

Что в реальности сегодня происходит с бизнесом? Кому-то пришлось заняться реструктуризацией активов, кому-то сменить юрисдикцию, особенно если требуется скрыть данные бенефициара. Так происходит, например, если открыть компанию в Пуэрто-Рико или учредить фирму на Виргинских островах (США).

И последнее: как упоминают в самой ФНС, черные списки ФНС РФ могут меняться ежегодно, а количество юрисдикций, подписавших обмен информацией с Россией растет. А с этим растут и риски.

ОЭСР исключила четыре налоговых убежища из черного списка

Брайан Лав о раскрытии банковской информации.

Организация экономического сотрудничества и развития заявила, что она переводит Уругвай, Коста-Рику, Малайзию и Филиппины в серый список нарушителей, которые говорят, что все исправят, длинный список, который включает крупные финансовые центры, такие как Швейцария.

В прошлый четверг ОЭСР опубликовала три списка в ответ на запрос мировых лидеров, ищущих способы ужесточить финансовое регулирование на саммите G20 в Лондоне в тот же день.

Всего четыре страны попали в черный список, более 30 — в серый список раскаявшихся и около 40 стран — в белый список мест, власти которых считаются полностью приверженными международным стандартам обмена информацией.

ОЭСР объявила об изменениях в заявлении и на пресс-конференции во вторник, где глава ОЭСР Анхель Гурриа сказал:

«Этот очень важный шаг столь многих юрисдикций… является одним из первых результатов встречи G20».

Он ответил на многочисленные вопросы швейцарских журналистов о том, был ли Китай с самого начала включен в белый список по политическим причинам, несмотря на вопросы о приверженности Макао и Гонконга стандартам ОЭСР.

Президент Китая Ху Цзиньтао был одним из нескольких лидеров крупнейших развивающихся стран мира, которые встретились со своими коллегами из ведущих промышленно развитых стран в прошлый четверг на саммите, посвященном глобальному экономическому кризису.

Гурриа отмахнулся от вопросов о Китае и дал понять, что ОЭСР должна показать, что она стремится применять те же стандарты к некоторым своим членам, таким как Швейцария и Люксембург.

«Мы хотим, чтобы они развивались», — сказал он.

Швейцария, Люксембург и ряд других финансовых центров объявили за несколько дней до саммита G20, что они будут двигаться в направлении соответствия стандартам ОЭСР.

Гурриа сказал, что сейчас важно поддерживать давление, чтобы те, кто взял на себя обязательство соответствовать стандартам, выполнили обещание. По его словам, санкции были бы признаком провала.

Новое давление начинает приносить плоды.

Ирландия недавно собрала 1 миллиард долларов, который в противном случае ускользнул бы от налоговой сети, согласно документам ОЭСР, а правительство Нидерландов недавно заявило, что до 20 человек в день признаются в наличии оффшорных счетов.

Это верхушка айсберга, учитывая, что, по данным ОЭСР, по некоторым оценкам США, ежегодные налоговые убытки превышают 100 миллиардов долларов.

Сейчас важно, возможно, как долго продлится обновленная политическая поддержка подавления.

ОЭСР начала работать над этим вопросом более десяти лет назад после финансового кризиса в Азии, но кампания потеряла политическую поддержку.

Это, по словам официальных лиц, произошло отчасти потому, что у некоторых членов ОЭСР, таких как Швейцария, были проблемы с кампанией, но они не были внесены в черный список вместе со многими более мелкими, более экзотическими оффшорными центрами, которые не являются членами ОЭСР, охватывающими 30 в основном богатых стран. .

Репортаж Брайана Лава; монтаж Стивена Нисбета

Банковская тайна в оффшорных центрах, потоки капитала и занесение в черный список: для танго нужны двое, Политические заметки SUERF .:. СЕРФ

Автор(ы): Донато Маскиандаро

Дата публикации: май 2016 г.

Политическая записка SUERF, выпуск № 6
Донато Маскиандаро1, Департамент экономики и Baffi Carefin Center, Университет Боккони и SUERF

Коды JEL: F23, F24, F3 8, Ф42, Г28 , Г38, х36, К34.
Ключевые слова: Панамские документы, банковская тайна, международные потоки капитала, занесение в черный список, регулирование имени и позора.

Загрузить: SUERF Policy Note, № 6 (1,06 МБ)

1. Введение

В апреле 2016 г. разоблачения в Панамских документах высветили роль банковской тайны, которая предлагается в так называемых налоговых и финансовых центрах и территориях. — выступить в мировой экономике. Факты вызывают растущую обеспокоенность тем, что банковская тайна лежит в основе международной паутины незаконных и преступных действий. Параллельно с этим несколько политиков в развитых странах подчеркнули необходимость применения инструмента внесения в черный список территорий, нарушающих стандарты прозрачности. Но работает ли черный список?

Банковская тайна является вечно актуальной проблемой на национальной и международной аренах. После мирового финансового кризиса борьба с банковской тайной, а также с убежищами для банковской тайны стала политическим приоритетом в развитых странах.

Часто бывает так, что международные организации, а также национальные правительства не располагают сильными правовыми инструментами для принятия строгих мер по предотвращению и борьбе с банковской тайной. По этой причине были введены практики мягкого права, такие как занесение в черный список. Цель инструментов «мягкого права» состоит в том, чтобы подвергнуть изучаемую страну интенсивному международному финансовому давлению, используя подход «имя и позор». В соответствии с подходом «имя и позор» институциональные регулирующие организации и/или национальные правительства раскрывают общественности названия стран, не соблюдающих требования, и/или не соблюдающих требования банков, дополняя раскрытие формами официального порицания. Этот подход все чаще применяется в международном контексте для решения проблем координации политики между национальными политиками и регулирующими органами.

В этом кратком документе рассматриваются трансграничные потоки капитала, чтобы обсудить существование и направление так называемого эффекта стигмы, то есть влияние черных списков на соблюдение банковской тайны. Соблюдение странами международных стандартов политики по борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма (далее ПОД/ФТ ) играет все более важную роль в разработке национальной политики во всем мире.

Учрежден Группой разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег ( FATF ) в 1999 году, на сегодняшний день международный стандарт состоит из 49 Рекомендаций, касающихся соответственно противодействия отмыванию денег (сорок рекомендаций) и борьбы с финансированием терроризма (девять рекомендаций). С 2000 года ФАТФ периодически выпускает списки –

черных списков, впоследствии – несотрудничающих стран и территорий ( NCCT ), в которых указаны юрисдикции, которые, по мнению ФАТФ, не соответствуют передовой международной практике.

В целях предотвращения и пресечения незаконных финансовых потоков международные организации не имеют в своем распоряжении жестких правовых инструментов; поэтому они прибегают к внесению в черный список в качестве практики мягкого права. Цель процедуры внесения в список состоит в том, чтобы внести страны в черный список ( BLCs ) под сильным международным финансовым давлением, используя подход «имя и позор» для создания так называемого эффекта стигмы (Masciandaro, 2005a и 2008).

Под эффектом стигмы мы понимаем обратную зависимость между занесением в черный список и незаконными международными потоками капитала: попадание в черный список уменьшает приток международного капитала в страну. Ожидается, что различные источники давления на BLC будут работать.

Во-первых, большинство стран, взаимодействующих с BLC, оценивают свои финансовые операции в той мере, в какой они считаются подозрительными. Это приводит к более строгому и дорогостоящему мониторингу. Банки, работающие в нескольких юрисдикциях, стали более обеспокоены на денежные затраты , включая затраты на соблюдение. Затраты на соблюдение требований в сфере ПОД/ФТ, по-видимому, продолжают расти, в среднем на 45% в год (КПМГ, 2011 г.).

Кроме того, финансовые операции с BLC могут повлечь за собой репутационных издержек . Подозрительные финансовые операции привлекают все больше внимания со стороны наднациональных организаций, национальных политиков и регуляторов, международных СМИ. Для банковского учреждения участие в непрозрачных финансовых операциях может увеличить репутационные риски. Просто чтобы привести более свежие и значимые эпизоды, в 2012–2015 годах различные международные банки были расследованы на предмет предполагаемых незаконных финансовых операций и / или оштрафованы, и / или им было предложено улучшить соблюдение (Powell, 2013). Сделки с BLC могут привести к аналогичным негативным последствиям для репутации.

Из-за потенциального ущерба, причиняемого эффектом стигмы, у международных банков может быть сильный стимул избегать деловых отношений с BLC.

Точно так же эффект стигмы можно рассматривать как частный результат подхода «назови и позори», т. е. институциональные организации сообщают общественности о продолжающемся несоблюдении требований, что добавляет к раскрытию информации форму официального порицания (Brummer, 2012), который все чаще применяется в международном контексте для решения проблем координации политики между национальными политиками и регулирующими органами (Greene et Boehm, 2012).

Но и существование, и направленность эффекта стигмы далеко не очевидны. Как указывалось в предыдущих исследованиях — Masciandaro (2005a и 2008) и Masciandaro et al. (2007) – несоблюдение страной требований ПОД/ФТ может быть привлекательным при определенных условиях, таких как потенциальное существование мирового спроса на непрозрачные финансовые операции. BLC может быть привлекательным для банковских и небанковских учреждений, стремящихся продвигать легко регулируемые продукты и услуги своим богатым и/или искушенным клиентам. Международная банковская индустрия может иметь стимулы для использования преимуществ существования BLC. Поэтому эффект стигмы, призванный быть «кнутом», может превратиться в «пряник». 9Таким образом, 0055 парадокс стигмы может возникнуть как частный случай регулятивного арбитража, создающего так называемую стратегию «гонки на выживание», подразумевающую стремление избежать более осмотрительного регулирования (Barth et al., 2006). Эта стратегия может заметно повлиять на международные потоки капитала (Houston, 2011).

Наконец, мы должны рассмотреть третью возможность: поведение международных банковских учреждений в трансграничном бизнесе может просто определяться факторами, отличными от эффекта стигмы (Kurdle 2009). В этом случае клеймо нейтральности имеет место.

В целом актуальность эффекта стигмы становится все более важной в последнее время, когда политики, регулирующие органы и ученые стремятся понять, какие институциональные и нормативные, а также исторические особенности могут привлекать или препятствовать международным потокам капитала (Papaioannu , 2009; Reinhardt et al., 2010; Houston et al., 2011; Qureshi et al., 2011; Milesi Feretti and Tille, 2011; Chitu et al., 2013).
Финансовый эффект регулирования может быть особенно важен, когда обсуждаются правила ПОД/ФТ.

 

2. Литература по теме


Процедуры занесения в черный список были введены в 2000 году, и с тех пор было проведено относительно мало экономических исследований эффекта стигмы. Первое теоретическое и эмпирическое обсуждение эффекта стигмы как спорного вопроса было сделано в Masciandaro (2005a). В исследовании подчеркивается тот факт, что после 9/11 все большее внимание уделялось роли слабого финансового регулирования в содействии отмыванию денег и финансированию терроризма (преступное финансирование). В дебатах о взаимосвязи между отмыванием денег и регулированием обычно описываются два взаимодействующих принципа: а) незаконным финансовым потокам способствует слабое финансовое регулирование; б) страны, применяющие слабое финансовое регулирование, не сотрудничают с международными усилиями, направленными на борьбу с преступным финансированием (Международный валютный фонд 1998, Холдер, 2003).

Эти два принципа характеризуют мандат Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ) по предотвращению отмывания денег и финансирования терроризма. С одной стороны, для решения проблем, связанных с рисками криминального финансирования, крайне важно разработать правовые стандарты регулирования. Стандарты ФАТФ (рекомендации) стали эталоном для измерения степени небрежности финансового регулирования в сфере ПОД/ФТ в условиях каждой отдельной страны.

С другой стороны, столкнувшись с проблемой отсутствия международной гармонизации и координации, в целях контроля за соблюдением странами международных стандартов ФАТФ использует перечень конкретных критериев — соответствующих стандартам — для определения BLC юрисдикциях, обычно описываемых как «черные списки» (Александер, 2001; Маскиандаро, 2005a; и Вердуго Йепес, 2011). Внесение в черный список представляет собой краеугольный камень международных усилий по снижению риска того, что некоторые страны или территории могут превратиться в убежище для преступной финансовой деятельности, постулируя эффект стигмы, т. подрыв его конкурентных преимуществ (Hampton and Christensen, 2002).

Здесь возникает возможность парадокса стигмы. Сосредоточив внимание на предложении регулирования, было подчеркнуто (Masciandaro 2005a), что различные юрисдикции, несмотря на угрозу внесения в черный список, откладывают или не вносят изменения в свои финансовые правила, подтверждая свое нежелание сотрудничать (эффект неохотного друга). Кроме того, несмотря на тот факт, что большинство юрисдикций, включенных в черный список, ввели меры регулирования, чтобы быть исключенными из него, еще предстоит доказать, что реформы регулирования достаточно, чтобы гарантировать, что страна действительно изменила свое отношение к отказу от сотрудничества, уменьшив призыв к потокам черного капитала (эффект ложного друга). Существование двух последствий может свести на нет эффект стигмы, создавая нейтральность по отношению к стигме или парадокс стигмы.

Обсуждаемый теоретический анализ развивает предположение о том, что слабое финансовое регулирование может быть стратегической зависимой переменной для национальных разработчиков политики, стремящихся максимизировать чистые выгоды от такой политики, как и в случае любого другого выбора государственной политики. Таким образом, учитывая структурные особенности и возможности своей страны, некоторые политики могут счесть выгодным принять финансовое регулирование, которое удовлетворяет потребности непрозрачных финансовых потоков, существование которых основано на предположении, и поэтому могут выбрать де-факто юрисдикцию BLC. .

Потенциальные стимулы быть юрисдикцией BLC были эмпирически проверены с использованием перекрестных оценок, и было обнаружено, что вероятность быть юрисдикцией BLC может быть связана с конкретными особенностями страны (Masciandaro, 2005a; Verdugo Yepes, 2011; Schwarz, 2011). Обоснование стратегии BLC было дополнительно изучено с теоретической точки зрения (Unger and Rawlings, 2008; Gnutzmann et al., 2010). Недавно взаимодействие между ФАТФ и национальными правительствами было проанализировано с использованием схемы «принципал-агент» (Ferwerda, 2012).

Экономика эффекта стигмы подробно проанализирована в Picard and Pieretti (2011), которые сосредоточились на стимулах, которые банки, расположенные в BLC, имеют для соблюдения правил ПОД/ФТ. Практика внесения в черный список интерпретируется как международная политика давления на банк BLC, и эффект стигмы сохраняется, когда политика давления достаточно сильна. Точнее, эффект стигмы становится эффективным, когда репутационные издержки, связанные с процедурами занесения в черный список, которые могут нанести ущерб клиентам банка, превышают затраты на соблюдение законодательства о ПОД/ФТ. В модели международные политики действуют эффективно и, таким образом, реализуют оптимальное давление черных списков.

В реальном мире, вероятно, существуют неэффективные политики; поэтому давление занесения в черный список может быть недостаточным, и BLC будет продолжать привлекать финансовые потоки, создавая парадокс стигмы.

Возможность парадокса стигмы была эмпирически продемонстрирована Роузом и Шпигелем (2006). Используя двусторонние и многосторонние данные из более чем 200 стран в гравитационной структуре, исследование анализирует детерминанты международных потоков капитала, делая вывод о том, что для страны статус налогового убежища и/или отмывателя денег, присвоенный международными организациями, может иметь положительный эффект. Анализ подтвердил, что желание обойти национальные законы и правила может стать движущей силой перевода финансовых активов за границу.

Поиск влияния внесения в черный список также был осуществлен в Kurdle (2008). Используя методы ARIMA на выборке стран, внесенных в черный список, в исследовании анализируются финансовые последствия включения в список и исключения из него.

Результаты неубедительны: все три эффекта — эффект стигмы, парадокс стигмы и нейтральность стигмы — могут быть обнаружены в зависимости от времени и наблюдаемой юрисдикции.

 

3. Черный список и движение капитала


Недавно Masciandaro and Balakina (2016) эмпирически оценили тенденцию, масштабы и устойчивость эффекта стигмы, сосредоточив внимание на влиянии внесения ФАТФ в черный список на отношения между международными финансовыми учреждениями и банковскими системами BLC. Они проанализировали взаимосвязь между международными движениями капитала и событиями включения/исключения из списка ФАТФ в 126 странах в период с 1996 по 2014 год. указан в списке Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег «Несотрудничающие страны или территории» и 0, если страна соответствует условиям ФАТФ. Переменная ФАТФ построена на основе отчетов Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег «Обзор для выявления несотрудничающих стран или территорий: повышение эффективности мер по борьбе с отмыванием денег во всем мире», ежегодно публикуемых ФАТФ в июне. Отчет охватывает предыдущие 12 месяцев, т.е. отчет, опубликованный в июне 2009 г.представляет собой статус занесения страны в черный список в течение 12 месяцев, начиная с июня 2008 г. по июнь 2009 г. Статус «внесен в список» мы присваивали стране в году, если в июне страна находилась в списке ФАТФ.

Список финансовой целевой группы состоит из стран, которые считаются не сотрудничающими в глобальной борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма. Для оценки причастности страны к финансированию терроризма и отмыванию денег ФАТФ составила список рекомендаций, который включает 40 рекомендаций по отмыванию денег и девять специальных рекомендаций по борьбе с финансированием терроризма. Отсутствие сотрудничества со стороны этих стран проявляется в нежелании или неспособности следовать рекомендациям ФАТФ. Показателем международного движения капитала является темп роста общего объема иностранных требований, полученный из базы данных BIS. Рисунок 1 представляет среднее значение международных банковских потоков для всех 126 стран за период с 1996 до 2014 г.

Рисунок 1. Среднее значение Международного банковского потока, 1996-2014 гг.

069  

Таблица 1. Описательная статистика: Банковские потоки и ФАТФ

 

Всего за время существования Списка ФАТФ было указано 45 стран, 10 из этих стран являются развитыми, согласно Спискам Всемирного банка за период времени 1996-2014. Общий эконометрический анализ — дополнительные подробности см. в Masciandaro and Balakina (2016) — проливает свет на тот факт, что переменная ФАТФ может быть положительной и статистически и экономически значимой. Это означает, что эффект стигмы не только не имеет систематического характера; напротив, нахождение в листинге в некоторых случаях может рассматриваться как признак возможности получения дополнительной прибыли за счет уклонения от налогообложения.
Другими словами, эмпирический анализ проверял, отвечает ли международная банковская деятельность подходу «назови и пристыди», который был введен для борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма. Чтобы понять влияние решений ФАТФ на включенные в список страны, эконометрический анализ был сосредоточен на том, как банки реагируют на более высокие потенциальные издержки, которые могут возникнуть (исчезнуть) при включении страны в список (исключении из списка), обнаружив, что эффект стигмы слаб.


4. Выводы


Закончилась ли окончательно эра банковской тайны, как указано в официальном документе G20 в 2009 году? Возможно нет. Если предположить, что банковская тайна является результатом действия рыночных механизмов, легко обнаружить, что мировой спрос и предложение на банковскую тайну, вероятно, будут актуальны в течение длительного времени.
Суть в том, что рост преступной и незаконной деятельности систематически порождает спрос на банковскую тайну, в то время как экономические и политические стимулы могут мотивировать национальных политиков и международные банки обеспечивать банковскую тайну. Применяя инструменты экономики и политической экономии, можно показать, что пока международные усилия по борьбе с банковской тайной, скорее всего, будут неэффективными или, что еще хуже, контрпродуктивными. Банковская тайна вряд ли исчезнет; более реалистично описать его как динамическую переменную с ее взлетами и падениями, обусловленными меняющимися предпочтениями как оффшорных, так и наземных политиков. Банковская тайна похожа на танго: его танцуют двое.

 

Ссылки:

Александр К. (2001), Международный режим борьбы с отмыванием денег: роль Группы разработки финансовых мер, Journal of Контроль за отмыванием денег , том 4, н. . 3, 231-248.

Ардицци Г., Петралья К., Пьяченца М., Шнайдер Ф. и Турати Г. (2013), Отмывание денег как преступление в финансовом секторе, Серия рабочих документов CESifo, n.4127.

Бароне Р., Маскиандаро Д. (2011), Организованная преступность, отмывание денег и легальная экономика: теория и моделирование, Европейский журнал права и экономики , 2011, том. 32, № 1, стр. 115-142.

Барт Дж. Р., Каприо Дж. и Р. Левин (2006 г.), Переосмысление банковского регулирования: до правления ангелов, Кембридж, издательство Кембриджского университета.

Брада Дж.К., Драбек З. и М.Ф. Перес (2011), Незаконные денежные потоки как мотивы для ПИИ, Journal of Comparative Economics .

Браммель К. (2012), Мягкое право и глобальная финансовая система: разработка правил в 21 веке , Cambridge University Press, Нью-Йорк.

Читу л., Эйхенгрин Б. и Мел А.Дж. (2013), История, гравитация и международные финансы, Серия рабочих документов NBER, Национальное бюро экономических исследований, n. 18697.

Кларк Т.С. и Д.А. Линцер (2012), Должен ли я использовать фиксированные или случайные эффекты?, Серия рабочих документов, Департамент политических наук, Университет Эмори, март.

Далла Пеллегрина Л. и Д. Маскиандаро (2009 г.), Риск-ориентированный подход в новом европейском законодательстве по борьбе с отмыванием денег: взгляд с точки зрения права и экономики, Обзор права и экономики , Vol.5(2), 290-317.

Далла Пеллегрина Л. и Д. Маскиандаро (2012), Прощай, легкое прикосновение? Макроэкономическая устойчивость, банковское регулирование и институты, серия рабочих документов, Центр Паоло Баффи, Университет Боккони, Милан.

ФАТФ (2000 г.), Отчет о несотрудничающих странах и территориях, Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег, ФАТФ/ОЭСР, Париж.

ФАТФ (2012 г.), Международный стандарт по борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма и распространения. Рекомендации ФАТФ , Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег, ФАТФ/ОЭСР, Париж.

Ферверда Дж. (2012), Международная борьба с отмыванием денег, в Междисциплинарной экономике отмывания денег, глава 7, серия диссертаций, Институт Тьяллинга К. Купманса, Школа экономики, Утрехтский университет, Риддерпринт, Риддеркерк, 97-118 .

FinCEN (2011), Руководство для финансовых учреждений на основе публикации ФАТФ о рисках отмывания денег и финансирования терроризма, Сеть по борьбе с финансовыми преступлениями, Министерство финансов, Вашингтон, округ Колумбия, 13 июля.

Фитцджеральд В. (2004), Глобальная финансовая информация, соблюдение нормативных требований, стимулы и финансирование терроризма, Европейский журнал политической экономии , 20, 387-400.

Фрага А. (2004 г.), Латинская Америка с 1990-х годов: подъем с постели?, Журнал экономических перспектив , 18 (2), 89-106.

Фрэнкс Дж., Мерсер-Блэкман В., Саб Р. и Р. Бенелли (2005 г.), Парагвай. Коррупция, реформа и финансовая система , Международный валютный фонд, Вашингтон, округ Колумбия

Грин Э. Ф. и Дж. Л. Бем (2012), Пределы «названия и позора» в Международном финансовом регулировании, Cornell Law Review , 97(5), 1083-1140.

Гнутцманн Х., К.Дж. Маккарти, Б. Унгер (2010), Танцы с дьяволом: размер страны и стимулы к терпимости к отмыванию денег, International Review of Law and Economics , 30, 244-252.

Холдер, W.E. (2003 г.), Участие Международного валютного фонда в борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма, Журнал по борьбе с отмыванием денег , том 6, № 4, 383-387.

Хэмптон М.П. и Дж. Кристенсен (2002 г.), Оффшорные изгои? Экономика малых островов, налоговые убежища и реконфигурация глобальных финансов, World Development , 30(6), 1657-1673.

Хьюстон Дж. Ф., Лин С. и Ю. Ма (2011 г.), Регуляторный арбитраж и международные банковские потоки, Journal of Finance , публикации.

МВФ (1998), Отмывание денег. Важность международных контрмер , выступление Мишеля Камдессю, Пленарное заседание ФАТФ, Международный валютный фонд, Вашингтон, округ Колумбия, стр. 1-4.

МВФ (2009 г.), Парагвай: Подробный оценочный отчет по борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма, Серия докладов МВФ по странам , Международный валютный фонд, Вашингтон, округ Колумбия, n. 235.

IMF (2011), Paraguay: Financial System Stability Assessment-Update, IMF Country Report Series , International Monetary Fund, Washington D.C., n. 235.

Кауфманн Д., Краай А. и М. Маструччи, (2008 г.), Вопросы управления VII: Совокупные и индивидуальные показатели управления, 1996–2007 гг., Серия рабочих документов по исследованию политики , Всемирный банк, Вашингтон, округ Колумбия, n. 4654.

КПМГ, (2011 г.), Глобальный обзор по борьбе с отмыванием денег , на сайте kpmg.com.

Кудрле Р., (2009), Повредило ли занесение в черный список налоговым убежищам?, Journal of Money Laundering Control , Vol. 12 (1), 33-49.

Лейн П. и Г.М. Милези Ферретти (2003 г.), Международная финансовая интеграция, Документы персонала МВФ , Международный валютный фонд, 50, 82–113.

Маскиандаро Д. (2005a), Ложные и неохотные друзья? Национальное регулирование по борьбе с отмыванием денег, Международное соответствие и несотрудничающие страны, Европейский журнал права и экономики , 2005 г., № 20, 17-30.

Маскиандаро Д. (2005b), Объединение финансового надзора и подразделения финансовой разведки: компромисс? Журнал по борьбе с отмыванием денег , Vol. 8(3), 354-370.

Маскиандаро Д. (2008), Оффшорные финансовые центры: политическая экономия регулирования, Европейский журнал права и экономики , Vol. 26, 307-340.

Маскиандаро Д., Балакина О. и Д’Андреа А. (2016), Банковская тайна в оффшорных центрах и потоках капитала: имеет ли значение занесение в черный список? Серия рабочих документов Baffi Carefin (готовится к печати).

Маскиандаро Д., Такатс Э. и Унгер Б. (2007 г.), Black Finance. Экономика отмывания денег , Эдвард Элгар, Челтнем.

Маскиандаро Д., Пансини Р.В. и М. Куинтин (2013 г.), Экономический кризис: имели ли значение структура надзора и управление, стр. 9.0161 Журнал финансовой стабильности .

Милези Ферретти Г.М. и Тилле К. (2011), Великое сокращение расходов: международный поток капитала во время глобального финансового кризиса, серия рабочих документов, Гонконгский институт валютных исследований, № 38.

Папайоанну Э. (2009 г.), Что движет международными финансовыми потоками? Политика, институты и другие детерминанты, Journal of Development Economics , 88, 269-281.

Пикард П.М. и П. Пьеретти (2011), Банковская тайна, незаконные деньги и офшорные финансовые центры, Журнал общественной экономики , 95 (7-8), 942-955.

Пауэлл Дж.Х. (2013), Закон о борьбе с отмыванием денег и банковской тайне, Совет управляющих Федеральной резервной системы, Комитет по банковским, жилищным и городским делам, Сенат США, Вашингтон, округ Колумбия, 7 марта, mimeo.

Куреши М.С., Остри Дж.Д., Гош А.Р. и М. Шамон (2011), Управление притоком капитала: роль контроля за движением капитала и пруденциальной политики, Серия рабочих документов NBER , № 17363.

Рамон – Баллестер Ф. и Т. Везель (2007 г.), Международные финансовые связи латиноамериканских банков. Влияние политических рисков и долларизации депозитов, Серия рабочих документов ЕЦБ , Европейский центральный банк, № 744.

Рейнхардт Д., Риччи Л.А. и Т. Трессель (2010), Международные потоки капитала и развитие: вопросы финансовой открытости, Серия рабочих документов МВФ , Международный валютный фонд, № 235.

Roodman (2006), How to Do Xtabond2: An Introduction to Difference and System GMM in Stata, серия рабочих документов, Центр глобального развития, №13.

Роуз А.К. и М. Шпигель (2006), Оффшорные финансовые центры: паразиты или симбионты?, Экономический журнал , 117(523), 1310-1335.

Шварц П. (2011), Отмывание денег и налоговые убежища: две стороны одной медали?, International Review of Law and Economics , 31, 37–47.

Такац Э. (2011), A Theory из «Плачущего волка»: экономика борьбы с отмыванием денег, Journal of Law, Economics and Organization , 27(1), 32-78.

Унгер Б. и Роулингс Г. (2008 г.), Competing for Crime Money, Global Business and Economics Review , 10(3), 331-352.

Вердуго Йепес К. (2011), Соответствие международному стандарту ПОД/ФТ: уроки межстранового анализа, Серия рабочих документов МВФ , Международный валютный фонд, № 177.

Всемирный банк (2008 г.), Обзор банковского регулирования и надзора, Группа Всемирного банка, Вашингтон, округ Колумбия

 

Об авторе

Донато Маскиандаро родился в Италии в 1961 г. , профессор экономики с 2001 г. Он заведует кафедрой экономики финансового регулирования в Университете Боккони в Милане и является заведующим кафедрой. кандидат экономических наук, президент Baffi Carefin Center. С 2008 года он является директором Центра международных рынков, денег и регулирования BAFFI. Он является членом Совета управления и почетным казначеем SUERF. Он работал приглашенным ученым в Институте МВФ (Международный валютный фонд), а также был консультантом в Межамериканском банке развития и Организации Объединенных Наций. Он является ассоциированным редактором журнала «Финансовая стабильность». Работа Донато Маскиандаро охватывает три основные темы: центральные банки, финансовое регулирование и надзор, нелегальные финансовые рынки. Его три последние книги: «Справочник по центральному банку, финансовому регулированию и надзору после кризиса» (ред.), 2011 г., Эдвард Элгар, Челтенхэм (совместно с С. Эйффингером), «Создание институтов финансового надзора: независимость, подотчетность и управление» ( изд.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *